Участник 1

Мир в ореховой скорлупке. Фрагмент.

Он долго сидел на стенке, потом вдруг сорвался и подскочил вверх, на поверхность, которая бурлила и шипела от лопающихся пузырей. Вздрогнув, тоже лопнул и резко ударил в нос хорошенькой блондинке, которая сглотнула его, мило наморщив носик, и отставила стакан с джин-тоником в сторону. Игнорируя край стойки бара, стакан невозмутимо пошел вниз, на пол, но на полпути встретился с затылком токующего рядом с блондинкой господина в очках. Оставшийся в стакане тоник охотно выплеснулся за шиворот этому господину в очках, который в сей момент наклонялся поднять привлекшую его взор монету на полу. Очкарик поцарапал пальцем отблескивающий шиллингом кружочек прилипшей к полу фольги и рефлексивно поежился взмокшей джин-тоником шеей, втянув голову в плечи и дрогнув очками. Хрупкая оправа, слетевшая с носа, брызнула осколками стекол под ногой мимо пробегавшего официанта, тот, гироскопично держа винно-тарелочный поднос, вдруг изменил направление и с ускорением заскользил на оправе к выходу, креня тело под странным углом к полу. Его вынесло в двери паба, услужливо открытыми и придержанными идущим навстречу посетителем. Официант устрицей выскользнул на улицу и, с достоинством вручив поднос проходящему мимо бомжу, пал вначале перед ним на колени, а затем плавно ткнулся носом в его заплесневевшую мошну. Бомж тут же опрокинулся навзничь, схватившись за бутылку виски на подносе, пытаясь таким образом удержать равновесие. Бутылка, единственная в их раскладе на асфальте, сохранила вертикальное положение, а поднос, стряхнув тарелки в проезжавшую мимо коляску, отскочил в сторону, колесом прошелся по тротуару и вырулил на дорогу. Некоторое время он преследовал велосипедиста, норовя пристроиться к нему сзади третьим колесом, но, быстро потеряв скорость, тупо заметался среди машин и, подрагивая, затих на обочине, накрыв собой живущую своей уличной жизнью, видавшую виды газету, обмокло выглядывающей теперь из-под подноса обрывком ….ежих новостей…вгуста 63 года…

Полная версия…ежих новостей… лежала на коленях 21-летнего молодого человека, перекошенного в своей инвалидной коляске от попытки что-либо сделать с навалившимися на него тарелками, которые он с облегчением отдал официанту, заботливо втирающему соус в его и так лоснящийся пиджак и ловко стряхивая чей-то ленч, удачно павший на газету, лежащую на коленях. С тысячью извинениями официант вкатил коляску в чрево паба и подкатил к стойке недоумевающего молодого человека, не привыкшего посещать столь пикантные заведения и смущенного предложением залить вину каким-нибудь напитком за счет заведения. Рядом сидящая за стойкой бара блондинка искоса взглянула на странного посетителя, который, от неловкости заикаясь, произнес: Пппозвольте пппредставиться – Стивен… Джейн, - улыбнулась она и отставила стакан с джин-тоником в сторону. Он вздрогнул…

Участник 2

— Эй, хочешь с нами в прятки?
Франк посмотрел на одноклассника с недоверием. Его вообще редко звали играть, но в школе все они провели ещё только пару дней, и его пока никто не знал. Хотя обычно даже незнакомые с ним люди сразу понимали, что он другой. Франк всегда это замечал, хотя поначалу он долго не мог понять, что отличает его от них. Но отличия были: то, как люди вздрагивали, замечая его, как неловко было им с ним разговаривать, как они переглядывались в его присутствии — всё это не оставляло сомнений, что он — другой.
Рыжий мальчик с третьей парты, выбранный водой, — Франк еще не успел запомнить его имя — закрыл глаза и начал громко считать. Все бросились врассыпную. Франк побежал к стоявшему неподалеку сараю, заглянул в дверь — но там уже сидело двое. Он перебежал к боковой двери спортзала, заскочил внутрь, прикрыл дверь и замер, прислушиваясь.
—...девяносто восемь, девяносто девять, сто! — Франк со своего места слышал, как рыжий закончил считать. — Кто не спрятался, я не виноват!
Франк напряженно слушал. Минут через пять нашли первого: «Эй, слезай с дерева! Слезай, слезай, я тебя нашел!» Двоих из сарая нашли следующими. Хитреца, прятавшегося за школьным забором, искали долго: забор был длинным, с выступающими колоннами, и он всё время перебегал с места на место.
Потом пошло как по маслу: ребят находили одного за другим. Франк ждал, но его очередь всё никак не наступала.
Прошло некоторое время, рыжего давно не было слышно, а теперь голоса во дворе, казалось, стихли совсем. Франк подождал еще минут десять, и решился выбраться из своего укрытия. Его встретил пустой двор. Он еще прошелся по двору, надеясь, что хоть кто-то остался, но все ушли, забыв о нем.

***

«Мистер Мэллори, пройдите в пятый кабинет, доктор сейчас будет» — Франк вздрогнул и оглянулся. Некоторые другие посетители удивленно разглядывали его, но, заметив его взгляд, уткнулись обратно в свои журналы. За воспоминаниями Франк и не заметил, как вошла медсестра. К удивленным взглядам ему было не привыкать — иногда ему даже казалось, что одним своим существованием он ставит в неудобное положение и себя, и окружающих.

***

Войдя в класс, он сразу понял, что его здесь не ждут. У окна стояла самозабвенно целующаяся парочка: кажется, парень был из параллельного класса, а девочку он видел впервые. И так обычно обращавшие на него мало внимания, сейчас они не замечали его совсем. Франк попятился назад, но споткнулся и, падая, зацепил стул, с грохотом повалившийся на пол.
Девочка вскрикнула и дернула на себя занавеску, пытаясь спрятаться за ней. От неожиданности она не рассчитала силу и карниз, сорвавшись с гвоздя, больно стукнул по голове её кавалера, отчего тот вконец разозлился.
— Кто здесь? — крикнул он, пытаясь разглядеть пришельца. — Ты что, тупой, для кого предупреждение было?!
— И-извините, — пробормотал Франк. — Я не знал...
— А, это ты, глухонемой придурок, — к злости в голосе добавилось презрение. — Ну да, кто же еще.
Парень угрожающе двинулся в сторону двери. Франк хоть и был выше его ростом и даже шире в плечах, но привычно съежился, покраснев, еще раз пробормотал «простите» и, пятясь, выскочил за дверь. Он еще успел услышать, как девочка удивленно сказала:
— Надо же, первый раз такого вижу...

***

— ...всё-таки ваш случай — большая редкость. Я, конечно, изучал вопрос, но никогда не встречался лично. Я рад нашей встрече, спасибо, что откликнулись на приглашение, — доктор еще раз подчеркнуто улыбнулся. Он вообще явно старался выражать больше эмоций, как будто общался с ребенком.
— Да, ваше письмо... Я его перечитывал несколько раз, всё не верилось. Я уже давно перестал ходить по врачам: большинство моя проблема не интересует...

***

— Вы уже в который раз приходите ко мне. И как и в прошлые разы, я не могу сказать вам ничего нового. Ваш случай неизлечим, — врач закрыл больничную карту и устало вздохнул, — и, поскольку ваше состояние не опасно для жизни, я настоятельно рекомендую смириться и заняться более важными вопросами.
— Я всё понимаю, но и вы меня тоже поймите, доктор — не хочется опускать руки. Что-нибудь ведь можно сделать?
— Как врач, я не имею права давать вам бессмысленных надежд. На сегодняшний день шансов у вас нет.

***

— Честно скажу: шансов мало, но мы хотим попробовать. Но даже если вам не удастся помочь, то хотя бы другим.
— А сколько их, других?
— Известно еще двенадцать аналогичных случаев. Я не встречался с ними лично, но знаю про них всё, от ЭКГ до имени их домашнего питомца. Связи между ними мы пока не нашли, но, может быть, с вашей помощью нам это удастся.
Доктор протянул ему бумаги:
— Я вас пока оставлю, почитайте соглашение. Если будут вопросы, я на них с удовольствием отвечу.
Франк начал читать договор...

***

Договор лежал на столе перед ним, а его будущий начальник удивлённо смотрел на него поверх очков.
— Конечно, у вас прекрасный диплом, хорошие рекомендации, и квота позволяет нам принять вас на работу на выгодных для нас условиях, но честно говоря, я всё равно не понимаю... Зачем вам вообще работа? Пенсия по инвалидности должна и так покрывать все ваши расходы.
— Я слишком много времени провожу один. Надеюсь, работа у вас поможет это исправить. Мне хотелось бы работать с людьми.
— Но вы же должны понимать, что с вашей проблемой... Впрочем, надежда умирает последней, не так ли?

***

Надежда была сильно потрёпана, но ещё жива. Франк взял ручку.
— Всё-таки решились? — спросил доктор.
— Да, но с одной поправкой: мне бы хотелось принимать в работе более активное участие. Вы же наверняка знаете, моя профессия тоже имеет некоторое отношение к медицине. Другая область, конечно, но я хотел бы заняться этим вопросом подробнее. Хочется работать с людьми, которые будут работать со мной.— Франк улыбнулся, впервые за сегодня, и расписался в договоре.
Доктор тоже улыбнулся, на этот раз уже куда естественней:
— Да, конечно, я понимаю, мистер Мэллори. Думаю, у нас многим будет интересно поработать с ателепатом.

Участник 3







Мсье Елиссар Бетани, надиктованные записи, отрывок

...дни мои подошли к концу, дорогой Симон, лишний повод для бодрости у старого инвалида, лежащего в больнице на смертном одре... Смерть - лучшее лекарство от застарелых проблем... Вижу, Марта уже устала записывать мои монологи, но я попрошу молодого человека, которого сегодня привезли в нашу палату, помочь нам. Очень, очень приятный молодой человек, из хорошей семьи. Вот сейчас так мило стесняется. (другим почерком) Ну вот мы с ним и поладили. Да, конечно записывайте дословно, и спасибо за Вашу помощь! Уверен, Вам воздастся!... Итак, дорогой Симон, о наших теоретических разногласиях...

Дмитрий Эдельштейн, блог велосипедиста, неопубликовано
22.05.2013

Вогезы прекрасны в любое время года, но вторая половина мая - это наилучшее, с моей точки зрения, время для неспешной велосипедной экскурсии. Покрытые виноградной лозой холмы так романтичны, разноцветье лугов так свежо, а небо так отчаянно глубоко своей синевой, что зима кажется уже эфемерной и ещё далёкой, а лето может и подождать неделю-другую, пока одинокий велосипедист не насладится сполна своим единением с весной.

После такого сентиментального начала, буду, пожалуй, придерживаться сухих фактов. Тем более, что события сегодняшнего дня вовсе не располагают к сентиментальности. Итак, я выехал из Сультц-су-Форе рано утром в сторону Сюрбура и, обогнув по широкой дуге Хагенау, намеревался через Оберхоффен-сюр-Модер и Бишвиллер спуститься к Рейну у Ля Вантценау, чтобы пообедать знаменитыми тарт-фламбе на соборной площади Страсбурга, отсалютовав таким образом оплоту европейского парламентаризма.

И оказался совершенно неготовым к тому, что цыганский мальчишка вдруг перебежит мне дорогу. Тормозить было поздно, а рефлекс сработал против меня. Вильнув в сторону, я всё равно не избежал столкновения с ним, и в ту же секунду почувствовал, как что-то подхватило меня сзади, подняло в воздух вместе с велосипедом и с размаху бросило на брусчатку тротуара. От шока последущее я запомнил отдельными фрагментами: вот молодая женщина утирает окровавленное лицо пожилого человека в сбившей меня машине, вмятой в придорожный столб, вот набежавшие цыганки в пёстрых платках, вот наконец яркооранжевая машина скорой помощи, и два бородатых санитара, укладывающие меня на каталку и пристёгивающие ремнями, не слушая моих невнятных возражений, и ужасная слабость, чуть отступила боль в спине.

Госпиталь Бишвиллера оказался неожиданно величественным строением середины 19 века. При других обстоятельствах я бы испытал искренний туристический интерес к этому монументальному кирпичному зданию с высокими сводчатыми потолками и богобоязненным распятием на стене палаты, куда торжественно ввезли меня и пожилого водителя машины, который всё ещё не пришёл в себя. Впрочем, моё самочувствие и в самом деле значительно улучшилось, а доктор, осмотревший меня, был оптимистичен: никто из нас, даже цыганёнок, не получил на первый взгляд серьёзных травм, хотя он и оставит нас на сутки здесь на всякий случай под своим присмотром. И sans contrefaçons, молодой человек!

В палате кроме нас лежал разбитый параличом старикашка, явно обрадовавшийся компании. Через пару часов он уже знал практически всё о моём прошлом, моих взглядах на жизнь и политических пристрастих, истории моей семьи и о местах, где я успел побывать за мои 33 года. Впрочем, перед его шармом нельзя было устоять. В конце концов, он приспособил меня в качестве личного секретаря. "Ах, молодой человек, побалуйте старика, ведь рука Ваша, я вижу, в полном порядке, и голова такая светлая... Сдвигайте все эти бесполезные лекарства в сторону, или давайте вот в этот шкафчик, чтобы было больше места..." Нет, решительно невозможно было противиться такому напору - мне пришлось затем почти два часа записывать за ним рассуждения о морали и о тонкостях человеческого мироустройства. Причём он временами останавливался и по-учительски перепроверял записанное, явно получая при этом удовольствие.

Спасло меня то, что пожилой водитель пришёл в себя и начал громко требовать вернуть ему телефон, чтобы срочно куда-то позвонить. Это немало развлекло старика-паралитика, который, похоже, успел изучить местные порядки. И действительно, на шум пришла невозмутимая сестра и первым делом без разговоров достала из шкафчика какое-то лекарство и впрыснула водителю в капельницу. "А вот эти таблетки примете, когда проснётесь." Водитель было пытался протестовать, но тут подействовало лекарство в капельнице, и он снова уснул. Старик хитро подмигнул мне. "С сестрой Рози лучше не спорить. Хотя с таблетками она ошиблась, это же мои пилюли, которые мы с Вами убрали в шкафчик, дайте-ка их сюда, кстати, как раз время приёма."

Через полчаса он умер.

23.05.2013

Полицейские во всех странах одинаково бесцеремонны. Впрочем, их пожно понять, вскрытие вскоре внесло ясность - обширное отравление - это было преднамеренным убийством, а я - первый подозреваемый. Семь часов ночного допроса выжали из меня
последние соки. Вновь и вновь одни и те же вопросы: "Кто вы такой? Откуда? Профессия? Семейное положение? Работа? Интересы? Какими языками владеете? Почему интересуетесь Страсбургом? В каких отношениях с жертвой? Когда последний раз были в Израиле? Почему выбрали сегодня именно этот маршрут? Как вы узнали, что шейх ас-Сабах будет сегодня без охраны? Когда последний раз видели сестру Рози?" Боюсь, мои ответы были неудовлетворительными. Мне было настоятельно рекомендовано остаться в госпитале до конце недели, "чтобы избежать ненужных формальностей, и с доктором всё согласовано..." Мне пришлось подчиниться и вернуться в опустевшую палату.

Проснулся я к обеду в отвратительном настроении. Я был, пусть и невольно, убийцей невинного человека. Яд очевидно предназначался загадочному шейху, водителю машины. Но кто мог знать, что случится авария, и мы окажемся в одной палате? Стоя у окна, я глядел на больничный двор и невесёлые мысли одолевали меня. Во дворе была
припаркована полицейская машина и ажан прохаживался туда-сюда среди цыганок,
неотличимых друг от друга. Вообще, двор был заполнен цыганами. Носатые мужики курили на корточках, прислонившись к стене, женщины беседовали кучками, размахивая руками, а оборванные дети бегали и кидались камнями. Зачем они здесь? Я смутно чувствовал какую-то непонятную внутреннюю взаимосвязь в происходящем, но не мог уловить её, облачить в конкретную мысль. Стоп, вон та грудастая цыганка в углу, разговаривающая с древней старухой, - это же Рози! Я бросился в соседнюю палату и притащил к окну вчерашнего цыганёнка. Вон там в углу, кто это? На его лице отразился неподдельный ужас: "Сама Чёрная Сара, Великая Пури Дадж всех цыган!"


24.05.2013

Следующее утро началось с ошеломительного известия: кто-то вломился в госпитальный морг, а затем поджёг его. Морг сгорел за ночь дотла. Горстка пепла - всё, что осталось от моего недавнего собеседника. Во всяком случае, я был всю ночь под надзором, а потому это проишествие в определённой мере сняло с меня подозрения. По
крайней мере, мне вернули свободу передвижения, а я был полон решимости ею
воспользоваться. Прокручивая в голове заново события дня убийства, я вдруг осознал,
что таблетки были отравлены с самого начала. То есть, изначальной целью должен был
быть именно говорливый Елиссар Бетани, а вовсе не случайно оказавшийся там шейх ас-Сабах. Но кому мог помешать паралитик? Дело вдруг предстало передо мной совсем в другом свете, и я знал, где искать разгадку.

Табор был разбит на поле за станцией. При моём появлении наступила полная тишина. Люди молча расступались передо мной, отводили глаза, провожали вслед взглядом, пока я не достиг центра табора. Я стоял посреди цыганского круга и не знал, что делать
дальше. Пауза затягивалась, и никто не смел её нарушить. Вдруг я увидел в толпе
знакомое лицо, одного из санитаров, которые отвозили нас в больницу. Надо было что-то делать, и я решился. Я указал на него рукой и громко сказал: "Елиссар рассказал мне
всё! Теперь мне надо видеть Чёрную Сару! Назовись и отведи меня к ней!". Толпа
взорвалась смутным гулом, люди перешёптывались, покачивали головами. Помедлив,
санитар вышел вперёд. "Я Джанго Райнхардт", сказал он, - "приветствую тебя,
Избранник, от лица всех нас. Все послали своих людей: Рома, Мануш и Кале, а Кальдераш привезли новый алавастр, над которым трудились все 30 лет. Но Великой Пури Дадж уже нет с нами, ведь Миро Больных и Миро Оглашенных уже разделены, и церемония началась, а завтра будет Процессия Двух Марий. Но я отведу тебя к Симону, следуй за мной!"

Ничего не понимая, я проследовал за ним. Проведя меня закоулками между контейнеров, шатров и сохнущего белья, он остановился перед неприметным вагончиком и жестом пропустил меня вперёд. В вагончике царил полумрак, и я не сразу разглядел закутанного в халат старика, лежащего на кушетке в углу. Моё появление, казалось, ничуть не смутило его. Не спеша, он спустил ноги на пол, нащупывая тапочки, а потом вдруг вытянулся в свой полный почти двухметровый рост, нависнув надо мной. Его лицо, обезображенное струпьями проказы, выступило на свет, и я невольно отшатнулся. "Так вот ты какой, Димитрий", проскрипел он, - "я ждал тебя. Ждал и не боялся. Думаешь, тебе удастся встать между мной и им?" Его глаза горели от гнева. "Ты можешь обмануть цыган, но не одного из Верных! Что ты вообще знаешь?" Он пронзил меня взглядом и захохотал. "Но я открою тебе один секрет. Знаешь ли ты, юноша, что такое Чури? Нет?! Я так и думал..." Внезапно он выхватил из рукава халата кривой нож и вонзил его мне в грудь. Я не успел защититься, лишь инстинктивно отпрянул в сторону, так что нож вместо сердца пронзил мне плечо. "Цыганский нож - вот, что такое Чури!", рассмеялся Симон и занёс руку для следующего удара.

Оцепенение прошло, и я, борясь с приступившей от потери сочившейся сквозь одежду
крови слабостью, вывалился из вагончика и, пошатываясь, поковылял из табора сквозь
толпу, зажимая рану рукой. Симон неожиданно проворно последовал за мной, размахивая Чури. А цыгане молча стояли и смотрели. Силы стали оставлять меня, и я понял, что мне не уйти. Из последних сил я добрался до ранжировочных путей и, пока Симон, кряхтя, пролезал под цистерной, залез в первую попавшуюся теплушку и забился в угол. Но спрятаться мне не удалось, дверь откатилась в сторону, и торжествующий Симон появился передо мной. Не теряя больше времени на пустые разговоры, он двинулся на меня, и я приготовился проститься с жизнью. Но в этот момент вагон вдруг дёрнулся, и Симон, потеряв равновесие, неловко повалился назад и, с размаху ударившись затылком, затих.
Я осторожно приблизился - Симон был мёртв. Так второй раз за неделю я стал невольным убийцей. Я выпал на насыпь из вагона, и поезд с мёртвым Симоном медленно укатился вдаль.


25.05.2013:

За ночь табор снялся и ушёл. И мне тоже нельзя было медлить. Интернет знает всё, и
после недолгих поисков я купил себе билет на первый же поезд на Арль, мне надо было
вовремя успеть в Ле Сан Мари де ля Мер, где в Храме Чёрной Сары, я был уверен, наступит развязка. Неумело наложенная повязка на плечо кровоточила, всё тело болело, а перед глазами шли радужные круги, но я был умиротворённо счастлив.

Площадь передь Церковью была пуста, поскольку процессия ушла на несколько часов к
морю, откуда доносился шум праздника, и я сразу заметил знакомую яркооранжевую скорую помощь, стоящую у бокового входа. Мне недолго пришлось ждать, массивные ставни повернулись, из дверей вышли две молодые женщины, лица которых были мне поразительно знакомы. Они открыли дверь скорой помощи перед высоким мужчиной, замотанном бинтами, а откуда-то появившийся шофёр, в котором я без труда узнал второго санитара, завёл мотор. Это был мой миг. Я подбежал к машине и, резко распахнув двери, вскочил вовнутрь. Женщины испуганно обернулись, и я замер в изумлении. Я уже их видел ранее - это были Марта и Чёрная Сара, помолодевшие на 30 лет. Я открыл рот, чтобы задать мучавшие меня вопросы, но Сара опередила меня: "Как ты посмел явиться сюда?", - закричала она. А Марта, обращаясь к кому-то за моей спиной, сказала спокойным и как будто отстранённым тоном: "Вот этот человек убил мужа твоего, сестра моя, он твой!".
Я обернулся и оказался глаза в глаза с прекраснейшей женщиной, которую когда-либо
встречал в своей жизни. Которая в этот момент так неистово ненавидела, что я понял, что сейчас умру, и на этот раз ничто не спасёт меня. Но тут прозвучал знакомый мне голос, не дребезжащий и старческий, а молодой и сильный: "Оставь его, Мария, он лишь орудие моё!" "Но," возразила Сара, - "он убил Симона! И, что самое страшное, мы не нашли его тела, так что теперь он окончательно пропал..." "Мы потом обсудим это, ему пока рано знать", ответил Елиссар и, возвысив голос, сказал мне одно лишь слово: "Спи!"

Тело моё обмякло, и последнее, что я слышал, было твёрдое: "Убивший Симона, займёт его место". И её смиренный ответ: "Повинуюсь!"


Мсье Елиссар Бетани, надиктованные записи, отрывок

...думаю, Вам приятно будет, дорогой Дмитрий, сохранить записи сделанные Вашей рукой, потому я посылаю Вам нашу бишвиллеровскую рукопись, чтобы она напоминала об известных событиях, участником которых Вам довелось стать.

Не менее важно будет для Вас, я уверен, понять, что именно произошло тогда в Бишвиллере, и что это может означать для всех нас. Когда Вам передадут эти записки, я буду снова прикован к моему инвалидному креслу. Собственно, это моё нормальное состояние, если в моём случае можно вообще говорить о нормальности. Я слаб, и лишь раз в 30 лет смерть даёт мне тонус на несколько недель, когда я могу ходить, двигать вещи и людей, любить и зачинать детей.

Если Вы спросите себя, почему в этом мире столько зла, я скажу прямо: у меня есть
видение, но нет сил. Но мы пытаемся, я и мои верные сподвижники, изменить течение
времени. Для людей. Ведь мы тоже люди, или, точнее, когда-то были ими.

Я видел смену нескольких сотен поколений, но удалось исправить так немногое у так
немногих. Не знаю, есть ли кто-то надо мной или рядом со мной. Пока что мне не удалось найти доказательств другой силы кроме моей. А потому, суть моя - бремя моё, и надо быть терпеливым и настойчивым, чего, увы, недоставало ушедшему от нас Симону.

Сестры мои и я придумали Книгу. Я вёл её сам, записывая жития мои, а сёстры помогали собирать кровь мою на четвертый день смерти моей, когда
всякий раз соки мои воссоздают меня.Я пытался договариваться с властителями, ипытались они обманывать меня. Я давал Книгу народам и пытался учить их, и вести. Но не готовы люди к вечности. Не готовы. Я придумывал веру и давал молящимся мне помазанников моих. И миро моё давало им силу исцелять и исцеляться. Не Иисус воскресил Лазаря, но Лазарь воскресил Иисуса. Но не даёт им миро мудрости, и восстают они против меня. И теряю я несколько поколений трудов моих.

Последние 100 поколений более успешны, я вижу движение в потоке времён, и точек влияния становится больше и больше. Но Книга даёт людям слишком много власти над
интерпретацией слова моего. Спасибо Саре, что привела ко мне народ служителей моих, кому запрещено читать и писать, а Симону, что жил среди них и бдел над ними. Но Симона нет больше с нами, и потому выбор Ваш, Дмитрий, желаете ли Вы стать одним из верных моих. Я одарю Вас бессмертием, но и заберу смысл жизни Вашей, как Вы её понимаете сегодня. Через 30 лет мои люди найдут Вас, и придёт время принять решение. Если станете Вы одним из слуг моих, несколько первых жизней будете созерцать вокруг себя, и лишь потом открою я Вам смысл бессмертия Вашего.

Это всё, что надлежит Вам узнать сейчас. Может, разве ещё, что Вы один из дальних моих сынов, и увидел я в Вас себя, до первых страстей моих. Не подумайте однако...

(рукопись обрывается)

Участник 4

Снежинки




Каролина, смуглые щёчки, вязаная норвержская шапочка с оленями, она, как всегда, приходит обычно очень поздно, когда я уже почти засыпаю. Первый раз мне это казалось необычным, мы целовались, но она вдруг заспешила, отстранилась, во взгляде промелькнул холод, и она ушла, но позже вернулась.
Холод я игнорирую, он лишь побочный эффект всего, что доставлет радость – снега и полёта, встреч и прощаний, поцелуев и прикосновений. Холодный снег связывает нас здесь и во всех других подобных местах, бесконечные массы снега, из-за которых зимние люди слетаются во все эти Лилленхаммеры, Аспены, Хиккалле и Оберстдорфы. Он состоит из множества отдельных снежинок, маленьких, беспомощных, тающих за несколько секунд на ладони, превращающихся в своей массе в орудия убийства и объекты радости, в слепящие трассы, шершавые сугробы и безжалостные лавины.
Начиная с какого количества жалкие снежинки становятся холодным снегом?
Одного атома не видно, и десяти не видно, и тысячи, но всё вокруг состоит из атомов. Сколько нужно их, чтобы всё это можно было увидеть, пощупать, трахнуть, раздавить или разобрать на части?
Вот такими вопросами я задаюсь, если мне приходится засыпать в одиночестве.
Когда приходит Каролина, я думаю о другом, о её румянце, о белых зубах, о запахе любви, глинтвейна и бутербродов с паштетом.
Мы плохо понимали друг друга, её английский был ещё хуже моего, но желание понятно без перевода, и, проигнорировав холод, она возвращалась ко мне в комнату, а я пускал её под одеяло, трогал её крупное сильное тело, и после, заснув, не слышал, как она одевается и уходит. Так продолжалось неделю, потом норвежки заняли в биатлоне какое-то четвёртое место, Каролина не явилась на прощальный банкет, а я заснул на одеяле в четыре утра, обкурившись, неизвестно откуда взявшейся травой, и на следующий день в аэропорту выглядел также плохо, как и вся команда. Тренер прятал улыбку в опухших глазках и молчал, но я знал, что он сейчас любит меня, ведь в отличие от косоглазых и косолапых норвежских биатлонисток, я везу в чемодане очередную медаль, серебряную на красно-жёлтой ленте.
Проследив, чтобы все мои доски исчезли в правильном окне, я пробовал на вкус-запах-ощупь жабьи кресла бизнес-класса и незнакомый коньяк, впитывая в себя почти настоящую улыбку тонкой девушки в зелёном шейном платке.
Ночь падает мягким тюлем на лицо, сладкой ватой укутывает мозг, я забываю Каролину, и те, похожие на средневековый акведук, мосты, которые она строит во мне, забываю друзей, врагов, счастье, нечастье и снег.
Маленькая Доминик, коротко стриженая блондинка, ловкая невозмутимая стюардесса, упругая, как Q в её имени, на земле превращалась из ласточки в курицу. Несмотря на имя и волосы, она была итальянкой и, казалось, старалась всеми силами соответствовать глупым клише. Каждый раз, возвращаясь из рейса, Доминик звонила мне ещё из аэропорта и задавала дурацкие вопросы о моих последних днях. И, хотя в то время у меня кроме неё никого не было, я отвечал ей двусмысленно, набивая себе цену и путая несуществующий след. Скорее всего она сама изменяла мне и пыталась успокоить свою нервную совесть поиском моих измен. При этом она могла быть нежной и заботливой и даже таскала несколько моих фотографий в своём розовом телефоне.То, что Доминик создаёт во мне, это даже не мост, а шаткая верёвочная конструкция сродни той, что натягивают над ущельем индейцы где-то в Южной Америке. В постели с ней я никогда не знал заранее, чего мне ждать: сонной покорности или звериной жадности. Но, в любом случае, всё это было ярче чем с Вишенкой.
Уже не помню, почему я так назвал её, может быть это были глаза, может губы, а может она сама придумала себе красивое имя. У нас были удивительные отношения, внешняя красота без всякого содержания, никакой души и минимум тела. То есть в первое время у нас случался какой-то глупый секс, но ограничения и правила, установленные ей, погасили всё ещё в самом начале.
– Ну, не надо, убери, – говорила она без всяких эмоций и настойчиво отодвигала мою руку. Я, конечно, убирал, и вместе с пальцами, словно кошачьи когти, пряталось моё желание.
Странно, но я не ушёл от неё в первую неделю, и даже взял её с собой в Ливиньо, и, вместо того, чтобы кататься, несколько дней учил её стоять на доске. То ли это была перемена фона, то ли так подействовал на неё горный воздух, но в те дни она изменилась, превратившись в ту Вишенку, которую я всё время пытался в ней найти. Мы разбрасывали вокруг камина намокшее бельё, и она шептала мне в ухо похабщину и что-то о любви. Больше чем на неделю её, правда, не хватило, и, вскоре после возвращения, я наговорил ей обидных слов и хлопнул дверью, а потом несколько дней раздражал друзей разговорами о её бесчувственности.
Когда Вишенка строит мосты, они получаются прямыми и неинтересными, словно настилы из картонных коробок, но прекрасно годятся для быстрой и безопасной переправы.
После расставания с Вишенкой, мне нужна была полная противоположность, тогда и появились Лил и Луиза, пёстрые, похожие, как сёстры, с первых же секунд заполнившие гостиничный номер громким смехом. Любовь втроём намного сложнее, чем представляют себе прыщавые подростки, насмотревшись порно. Нужно время и желание, чтобы каждый нашёл свою роль и из хаоса возникла гармония. Лил и Луизу эти вопросы не волновали, они просто падали с неба стаей хищных птиц, и брали всё, чего им хотелось, слаженные, как кордебалет, естественные, словно две половинки одного организма.
Их мост напоминает мне Голден Гейт – две одинаковых вспышки на ровной линии, заметные отовсюду.
Конечно, то, что я постоянно думаю о своих бывших женщинах, это не совсем нормально, но что вообще в этой жизни нормально?
Вечер перед сном, когда за окном снегопад – лучшее время для раздумий, размышлений, воспоминаний и выводов.
Другое дело, когда ты несёшься вниз на сноуборде, тут подробный анализ событий неуместен, нужно реагировать, а не рассуждать, задумываться о деталях не стоит, не хочется, да и невозможно. Тело само всё сделает, передаст напряжение от ступней к бёдрам, в нужную секунду оторвётся от трамплина и рванёт в воздух винтом, чтобы, провернувшись, продолжить полёт вниз, точка за точкой прикасаясь к склону, пока вся доска опять не заскользит по снегу.
Иногда тело делает что-то чуть-чуть по-другому, но ты не успеваешь подумать, что именно, и в следующую секунду падаешь на склон всеми точками сразу.
Я лежал на снегу и смотрел на падающие мне в лицо снежинки, надо было подниматься, отстёгивать доску и идти наверх, но я даже не пытался пошвелиться, мне было очень хорошо так лежать.От вращающихся перед глазами снежинок немного кружилась голова, а крики на зрительской трибуне напоминали тихую музыку.
Сегодня прийдёт Салли, мягкая, тёплая, кофе с молоком, сахара чуть в избытке. Мы встречались с ней два месяца, а потом я сбежал от страха, что теперь всегда всё будет, как я хочу.
Где-то там, между четвёртым и пятым шейным позвонком, где год назад возникла, казалось бы непреодолимая пропасть, образ Салли начинает медленно превращаться в мост, немного похожий на короткие широкие мостики над амстердамскими грахтами. Тяжесть накатывает в низ живота, два десятка злых муравьёв хватают меня за подушечки пальцев кривыми челюстями и тащат мою руку, а может быть не мою, а чужую, и на мгновение я удивляюсь появлению большого и твёрдого предмета в моей ладони больше, чем тому, что чувствую.
Когда Ангелика приходит мыть меня, я пытаюсь испытать смущение, но она с порога сводит мои попытки на нет, ущипнув меня за нос, пока вода набирается в таз. Я хватаю её за пальцы сухими губами, она отдёргивает руку и с смотрит с притворным ужасом.
– Мартин, ещё раз, и я скажу Инге, что ты хотел меня изнасиловать.
Они с моей матерью на «ты», хотя Ангелика всего на год старше меня.
Надев перчатки, она сбрасывает на одеяло на кресло, ловко поворачивает меня на бок и убирает подгузник. Я не вижу её лица, но она слышится мне серьёзной и сосредоточенной.
– Ты ничего не хочешь мне сказать? – кажется, она замирает.
– Ты к кому обращаешься? – я по-прежнему лежу с голой задницей лицом к стене.
Ангелика не отвечает, она протирает меня влажной тряпкой и, высушив полотенцем, вкладывает новый подгузник. Через десять минут я чист и свеж, мягкие подушки от пролежней взбиты, перестелены и возвращены на свои любимые места между коленями, под пятки и локти. Осталось только почистить зубы, это я могу сам, Ангелика только поворачивает жужжащую щётку у моего рта, а я неистово вращаю головой, стараясь не разбрызгать пену.
– Мартин. – голос её звучит неуверенно. – Может ли быть, что ты можешь двигаться больше, чем мы думаем?
Я молчу, и ловлю себя на мысли, что пытаюсь представить Ангелику голой.
– Я заметила.., – она кусает губу. – Мне показалось, что ты не всегда лежишь так, как я оставляю тебя. И ещё контрактуры. У большинства неподвижных уже через месяц руки скрючены, как лапы у дохлой вороны, а у тебя разве что большой палец чуть сильнее прижат. Ну, и потом... Мартин, я каждый день мою тебя и стелю твою постель. Я же вижу эти пятна.
Я по-прежнему не могу смутиться, и голой она мне тоже не представляется.
– Знаешь, я часто вспоминаю девушек, с которыми у меня что-то когда-то было. Так вот, когда я думаю о них, со мной происходят странные вещи, они как будто строят во мне мосты, междут той частью меня, которая ещё думает и чувствует, и той, дохлой вороной, которая просто валяется между подушками. Я не могу объяснить тебе, как это происходит, но в эти моменты я могу управлять своим телом. По крайней мере частями. Вот так.
– Ты говорил об этом кому-нибудь? Доктору Вайнеру или Инге? – Ангелика смотрит на меня широко раскрытыми глазами, и я вижу, что она мне верит.
– Нет, не говорил, и ты, пожалуйста не говори!
– Но может быть это шанс! Твой личный особенный шанс! Или даже шанс для всех парализованных... Вдруг врачи нашли бы в тебе что-то такое, что можно было бы перенести на других!
– И что? Все паралитики мира будут дружно онанировать в своих медицинских кроватях, чтобы создать себе иллюзию подвижности?!
– А хоть бы и так! Всё таки это лучше, чем...
– Чем что? Чем просто лежать? А мы ведь не просто лежим, мы думаем, вспоминаем, мечтаем! Мы ждём, общаемся, творим! И одно ничем не лучше другого. Всё это просто онанизм от невозможности жить той жизнью, которую мы потеряли!.. – я чувствую, что у меня пересохло во рту. – А мои женщины и их мосты – это то, что осталось у меня лично, мне хорошо с ними, но они никогда не поставят меня на сноуборд. Или хотя бы на ноги.
Мы долго молчим, Ангелика ковыряет свои ухоженные короткие ногти. Мне очень хочется пить, но я не хочу перебивать ход её мыслей.
– А когда я тебя там трогаю, ты что-нибудь чувствуешь? – спрашивает она наконец.
– Нет. – я качаю головой. – Ни там, ни в других местах.
– А мосты я могу строить?
– Не знаю. У нас ведь с тобой нет прошлого... Но я попробую.
– Попробуй. – она проводит ладонью по моей щеке, но в этот раз я не хватаю её пальцы губами. Она поднимается и уходит готовить завтрак.
Вечером я думаю об Ангелике, мне даже удаётся представить её голой. Она хороша, но моста во мне не возникает.
Я соврал ей про ноги. Каждый раз, когда кто-то из бывших строит во мне мост, я пытаюсь коснуться ступнёй ступни, шевельнуть пальцами ног, почувствовать тень напряжения в икрах.
Но сколько же мостов нужно выстроить, чтобы по ним можно было пройти? Сколько снежинок должны упасть с неба в моих воспоминаниях, чтобы можно было спуститься по ним на сноуборде? И если одна точка не имеет размера, так сколько же точек нужно поставить в ряд, чтобы получилась линия?
Вот такими вопросами я задаюсь, если мне приходится засыпать в одиночестве.

Участник 5


Отель был, скажем мягко, третьесортный. Если зайти в коридор первого этажа, то в нос сразу ударял тяжелый застарелый запах дешевого табака и чего-то невыносимо кислого. Длинная ковровая дорожка, когда-то приятного вишневого цвета, вытоптана, как лужайка на пути к автобусной остановке в неблагополучном районе. Мрачные казенные обои кое-где свисали рваными живописными клоками. Глядя на них, почему-то хотелось схватиться за край отвисшего куска и ободрать до конца. Общую картину упадка и нищеты дополняли тусклые круглые лампы под потолком, такие пыльные, что свет еле-еле пробивался сквозь плафоны. Остановиться в таком отеле можно только в двух случаях: будучи смертельно уставшим или от полного безденежья.

Рой Макгвайр чуть ли не на цыпочках пробирался к названному портье номеру. Если бы у него не были заняты обе руки, он наверняка закрыл бы нос платком. Его целью была последняя дверь по коридору налево. Номер 12B. Согласно нумерации второго этажа.

- Ужас! – вслух произнес Рой, остановившись напротив двери, выдохнув спертый вонючий воздух.

Почему-то металлический номер, прибитый двумя гвоздями к двери, оказался начищенным до блеска, как солдатская бляха на ремне, и резко контрастировал со всем остальным интерьером. Внимательный Рой не мог не заметить этой детали. Он постучал. Три коротких энергичных удара.

- Ну?... - отозвался из-за двери хриплый мужской голос. И добавил, помедлив. – Открыто!

Рой пнул ногой дверь. Она со скрипом открылась. В номере нигде не горел электрический свет. Шторы были раздвинуты ровно наполовину. В свете закатного солнца, спиной к двери сидел в кресле человек.

- Слушай, знаешь, чем занимается горничная этого «чудо-отеля»? – спросил Рой веселым голосом, осторожно кладя два больших бумажных пакета на кровать.
- Сексом? – равнодушным голосом отозвался его собеседник, не поворачиваясь.
- Нет! Ну, в смысле, наверное и сексом тоже. Но единственное, чем она занимается на работе – надраивает металлический номер 12B на твоей двери!


Рой подошел к человеку в кресле и положил руку ему на плечо. Никаких эмоций. Даже поворота головы.

- Как ты, Адам?
- Как посмотреть. Если со спины – то я сижу и любуюсь урбанистическим закатом из окна паршивого отеля. А если посмотреть на это с другой стороны – то закатное солнце заглядывает в окно паршивого отеля, в котором сидит какой-то урод. Тебе какой вариант нравится больше?

Рой подавил тяжелый вздох и медленно убрал руку с плеча Адама. Пару минут прошло в полном молчании. Только полицейская сирена истерично завопила под окнами и быстро затихла за углом соседнего здания.

- Адам… Ты напрасно скисаешь. Мы столько сил потратили с Эдит, чтобы вернуть тебя к жизни, а ты сбежал, заставив нас сходить с ума. Эва не находит себе места. Увидеть в течение пары месяцев сначала, как горячо любимый муж почти умирает у тебя на руках, потом бороться за его жизнь, выхаживать, не спать ночами. Потом радоваться тому, что он будет жить. И в тот же день потерять его опять! Тебе не кажется, что для бедной женщины это слишком много?
- Единственное, что мне кажется, Рой… - Адам сделал первое движение за пять минут, как пришел его друг – сжал кулаки. – Что мое присутствие в жизни всех моих близких теперь сплошное наказание. Посмотри на меня! Посмотри внимательно и без сентиментальных соплей!


Скрипнув колесами, Адам резким движением, развернул свое кресло, оказавшееся инвалидным, лицом к Рою. Перед Роем Маквайгром в инвалидном кресле сидел его друг детства Адам Бернс, ведущий специалист MCG Company по вопросам внедрения инновационных разработок, отличник учебы, мастер спорта по плаванию, отличный в общем парень. Парализованный по пояс. Половина человека.

- Как ты думаешь, Рой, кому нужна половина человека? – спросил он, будто угадав мысли друга.

Макгвайр плавно развернулся и сделал два шага к кровати, на которой остались бумажные пакеты. Из них он извлек три сравнительно большие рамки с фотографиями и высыпал на кровать несколько книг.

- Смотри, Адам! Смотри и не отворачивайся! Ты видишь этих людей?

На первом черно-белом портрете был человек, очень похожий на Вуди Аллена в модных нынче очках в роговой оправе. На втором какой-то парень в красной куртке с капюшоном, будто из рекламного ролика кроссовок или напитка-энергетика. На третьем, снова черно-белом, кто-то, похожий на насмешливого французского шансонье. Рой настойчиво показывал все три фотографии, держа их на вытянутых руках.

- Что ты мне суешь в морду этих придурков? Я не знаю кто они такие! Мне плевать на них! – Адам вдруг заорал, заставив Макгвайра вздрогнуть. – Мне на все теперь плевать! Моя жизнь кончилась, я овощ!
- Да!!! – заорал в ответ Рой, бросая фотографии на кровать. – Ты тупой ограниченный овощ, если считаешь, что жизнь кончена! Ты жалеешь себя? Да? Ты самый несчастный человек на свете? Не так ли? Все вокруг виноваты в твоем несчастье? Так вот, господин Бернс, знаете что самое страшное в жизни? Не собственная смерть, о нет! А уход близкого человека. Того, которого любишь всем сердцем. Наотмашь. Больше себя самого! Того, который так много значит для тебя. Ради которого ты готов пожертвовать даже собственной жизнью. Уход человека в небытие, после которого ты ощущаешь такое ноющее, выворачивающее наизнанку чувство одиночества, что хочется выть и кидаться на стены. А в голове пульсирует только одна мысль: «Навсегда!». И от собственного бессилия ты начинаешь медленно сходить с ума. Догадываешься о ком я говорю?!

Адам будто съеживался под градом слов Макгвайра. Каждый новый вопрос, как удар по лицу. Наконец, он закрыл руками лицо и глухо зарычал.

- Заткнись, Рой! Я не нужен ей больше! Все, что она делала для меня после той аварии – это только из чувства долга. Она слишком порядочна! Но теперь, когда врачи огласили свой окончательный приговор, она отвернется от меня. А мне… мне уже все равно.

Бернс убрал руки от лица и судорожно крутанул колеса своей коляски, снова повернувшись лицом к окну. На улице уже стемнело. Друзья даже не заметили, что полчаса как разговаривали в сумеречной комнате, свет в которую проникал через окно от уличного фонаря, стоявшего прямо напротив. И от светящейся рекламы нового спортивного автомобиля. Реклама дорогой машины была в этом районе также абсурдна, как начищенная табличка с номером 12B на обшарпанной двери комнаты.

- Я знаю… - Рой помолчал. – Эва мечтает о ребенке. И она тебя любит. Зря ты так о ней…

Слова туго выдавливались, как засохшая краска из тюбика. Рой стоял посреди комнаты и не знал, что еще сказать человеку, который два с половиной месяца назад каждое утро бегал десять километров по берегу океана и был счастливым мужчиной в полном расцвете сил, не сильно задумываясь о том, что хочет его жена. А теперь парализован. Навсегда. Это был другой Адам Бернс. Осунувшийся, с лихорадочным злым блеском в глазах. Не пробиваемый.

- Уходи. – прошептал Адам, облизнув сухие, потрескавшиеся тонкие губы. – Мне нужно побыть одному. Я устал.

Макгвайр встрепенулся. Ему и самому невыносимо хотелось уйти. Он не придумал, какие еще аргументы есть у него для друга. А если у него нет конкретных идей, он предпочитает отмолчаться, все обдумать и только потом снова кидаться на амбразуру. Поэтому он спокойно пошел к двери.

- Я вернусь за тобой завтра утром на машине. Будь готов к девяти утра, Адам. А сейчас нам обоим надо хорошо выспаться. Да, и посмотри все-таки перед сном то, что я тебе принес. Уверен, что тебе это будет интересно.

Рой закрыл за собой дверь, задержал дыхание, чтобы не вдохнуть в себя затхлый воздух отельного коридора, и быстрым шагом отправился к выходу. В дверях его остановил звонок мобильного телефона. На экране высветилась улыбающаяся Эва. Красивая шатенка с белозубой улыбкой и уже заметными морщинками в уголках глаз, явно намекающих на возраст, далекий от свежей юности.

- Да, Эва, слушаю! – ответил Рой, выходя в темноту улицы.
- Ты его нашел? – прерывающийся от волнения голос женщины, выдавал сильное эмоциональное напряжение.
- Успокойся, дорогая. Я его нашел. Он в отеле «Эдем Гарни», как мы и предполагали. Завтра мы его заберем на машине.
- Завтра? Почему завтра? Я немедленно поеду за ним! – Эва почти кричала.
- Не нужно. Он раздражен и теперь получится только хуже. – устало, но твердо произнес Макгвайр.
- А знаешь… - немного помолчав, сказала Эва совсем другим голосом.
- Что еще? – Рой чувствовал, что его мозг закипает.
- Я беременна!… Уже три месяца как. Это счастье. Правда?...

Ошарашенный Рой остановился посреди проезжей части, напротив отеля. Он закрыл глаза. Сердце колотилось в груди. Раз, два, три…пять… – всего пятнадцать ступеней. Вот он вбегает в номер 12В, где остался его друг.

- Адам! Она беременна! Слышишь?!

Счастливые глаза его друга, крепкие мужские объятия, возгласы радости…

Рой открыл глаза. Он по прежнему стоял посреди пустынной улицы с телефоном около уха. Рой Макгвайр перевел дыхание и коротко крикнул в телефон:

- Правда, Эва!

Эти слова отдались гулким эхом, ударившись о каменные стены домов, и слились с приглушенным хлопком, раздавшемся со стороны окна отеля на втором этаже.

… Три фотографии в простеньких рамках, три лица лежали на сером застиранном одеяле номера 12B. Кто-то похожий на Вуди Аллена, парень-спортсмен и французский шансонье. Еле заметные красные капли тонким узором покрывали эти застекленные лица.

Участник 6



«Он просто предложил ей кофе, а увидел в её глазах секс, загс, ребенка, ипотеку, трёх внуков и стакан воды»


Напасть, проклятие или психическое расстройство? Яхз где и как глубоко сидящие корни.
Его Величество Случай беззастенчиво подмахивает и очередная женщина, девушка, femme fatale вновь врываются в бытие и добавляют хаоса в уже и без того сумбурную жизнь.
Каждый раз, когда кажется уже забыл о своих установках и убеждениях, когда расслабился и облегчённо вздохнул: «Ну наконец-то умиротворился и угомонил демона», каждый раз подстава и этакий внесезонный «нежданчик», независимо от времени года и состояния духа (и финансов).
Не влюблённость, не погоня за зыбким идеалом вожделенной женщины, и уже далеко не спортивный интерес, помноженный на юношеский максимализм с нигилизмом, этакого Казановы со счётчиком.

Снова ОНА, в магазине, на автозаправке, в корпоративном лифте, в отеле в коммандировке и т. д.
Горькое осознание того, что необратимо «болен и неизлечим», никогда эти терзанья не дадут спокойно жить и сконцентрировать внимание и силы на важном/истинном. Mich reitet eine Vagina..
И дело не в окаянном, ненасытном и алчном отростке или высоком уровне тестостерона (это миф),
по-видимому причины давно уже не физиологические, отнюдь!
Уж лучше бы алкоголизм, чревоугодие, курение, почтовые марки, онанизм на хентай/пинап, собирать модели паровозиков в подвале и прочее, спокойно и «чтобы как все» приближать свою кончину, без собственного мытарства и вреда для окружающих.
А вред (результат) налицо: они увлекаются, вспыхивают и зажигаются, даже не подозревая как быстро иссякает к ним интерес.. Ассоциативно-пошлое услужливо подкинуло «на лицо» раздельно (cum facial)
Ах, как порой приятно стереть грань между высоким, благородным и даже святым с банальным, а нередко и пошлым!

ОНА - сиюминутная смена курса и приоритетности, чёрт! Зацепило!
Поистине аки псих кружишь по-акульи, втихаря «принюхиваешься» и подмечаешь детали, чутко следишь за реакцией, oh yeah - she's noticed you around.
И вот уже включился автопилот, некий шмароmode, с лёгкой улыбкой подбираешь начальные фразы, шаблоны диалогов и альтернативные сценарии их развития.
А впрочем, чего это я? Лихая вновь вынесет на оголтелой импровизации!
И нет чтобы «бодливой корове Бог рога не дал», так ведь получается, пролазит всё чаще и успешнее. Угасающий аутотренинг: «Ты не за этим сюда пришёл! Твой обеденный перерыв вскоре закончится!».
Недолгая внутрення борьба как у шизофреника с раздвоением личности, бурный внутренний диалог в сопровождении грязного мата, все «за» и «против», шаг навстречу незнакомке. Попутно ловишь себя на мгновенно угасшей искре волнения и азарта, лишь ровные: рутина, скрипт и готовность к скоропостижной развязке: «Хоть бы отшила!» (как ни странно, зачастую становится лень расплачиваться за своё гусарство уже на полпути). Очень важен тайминг: не перетянуть со стартом, не пялиться даже украдкой/в отражении, смакуя детали её индивидуальных особенностей.

Откуда-то возникшие шутки, каламбуры, цитаты и обрывки стихов, наготове поневоле.
Параллельно в энный раз вопрошая себя: «Ну зачем? На кой чёрт?». Ведь казалось бы всем доволен, т. с. всё уже есть, и полные желудок, топливный бак и кошелёк, с опустошёнными яйцами должны обеспечивать увесисто-надёжный балласт пассивности, ан нет.. Нет не обладать ей, не надругаться (ну почти «не»),
лишь облечь в слова как она сейчас желанна, маняща и притягательна, как она завладела тобой всецело.

Где та пресловутая совесть? Её угрызения? Где моральные и нравственные принципы, присущие «всем нормальным людям»? Где страх перед расплатой и разоблачением? Страх пред невосполнимой утратой после? Где банальное сострадание? Чистой воды шовинизм и потреблядство. И тишина..
И от этого на душе озорно и весело – на абордаж!

Рецензии жюриста Gluecksbringer

Итак, мы на финишной прямой и это означает, что за Днём Смеха у нас идёт День раздачи лавровых венков лучшим авторам Океановского Литконкурса. В первую очередь хочу сказать "Спасибо" именно авторам за их старание, а так же поблагодарить Диму за организацию и введение новой линии ЛитКо (назовём её [fair-play]) и коллег по жюри вместе с координатором Аней. Все молодцы, все постарались и вместе подняли Конкурс на новый, более высокий уровень. И, будем надеятся, что это не предел.
Ну, теперь перехожу к рассказам. Скажу сразу, что 3-ий тур меня порадовал, хотя в этом скорее сыграла роль контрастность со 2-ым туром.
В финале судил по самой строгой шкале, так что не обессудьте, что 2 из 6 рассказов получили вместо оценки Б.О. (без оценки), а превышение более чем на 10 % каралось штрафом. Критерии оставляю из 2-го тура по схеме 5/2/2/1 (сюжет, идея, персонажи, стиль/грамотность).
Рецензии структурировал в финале "снизу вверх", так интереснее. В итоге:


1. - Б.О.

Не рассказ и не в тему, но очень неплохо. Несмотря на некие языковые ляпсусы("поёжился шеей", "в раскладе на асфальте", "тупо заметался" и т.д.), легко читается и хорошо подойдёт на роль начала какого-нибудь юмористического произведения. Слегка повеяло Зощенко, но до него всё-таки далекова-то. Вообще, личная рекомендация автору, стараться дописывать произведения до конца, а не бросать на пол-пути.


6. - Б.О.

Это тоже не рассказ и не в тему. Хотя, прекрасно сочетается с мыслями инвалида из 1-го рассказа, оказавшегося рядом с блондинкой Джейн-) В другом контексте он бы, возможно, нашёл своё место, но тут он не вписывается. В остальном, напомнил мне восторженную тираду одного знакомого немолодого немца. Врачи нашли у него рак простаты и он рассказывал об этом примерно так: "...это же прекрасно! Освобождение! Раньше я бегал за каждой юбкой, я не мог пройти мимо ни одной красивой женщины. Сколько сил, денег, времени и нервов я угробил на то, чтобы их добиваться, приглашать в рестораны, дарить подарки, уламывать и т.д. и т.п. Теперь всё позади, я могу спокойно жить, заниматься своими хобби и не мучаться с женским полом..." В принципе, ничего нового и ничего оригинального при всём желании не нашёл, как и не нашёл наличия темы.

2. - 5

Рассказ в моих глазах полностью провалился. Задумка была уже изначально очень сложная, а автор решил, что её одной хватит для рассказа. Нет, уж, мон шери, сделав "ателепата" инвалидом убеди меня, т.е. читателя, что он действительно лишён чего-то в мире будущего, где все телепаты. В данных видах рассказов именно фон играет основную роль для эффективности линии сюжета. А фон не логичен и просто кишит парадоксами. Какой вид телепатии? Предачи мыслей импульсами или просто общение, но каждый на своём языке? Как идёт приём и передача: целенаправленно или вообщем, как "крик"? Или есть разные виды направленной и общей телепатии? И даже при самом идеальном для автора раскладе, никакие "прятки" или "карнизы на целующихся" невозможны изначально. Задача ему будет: самому разобраться почему. Заодно построить мир телепатии более детально и логично.
За идею - 2, за персонажей - 1, за грамотность - 1, за сюжет - 1. В итоге 5.

3. - 7

Третий рассказ для меня явный победитель по идеи и сюжету, но не по её воплощению и вдвойне не по соблюдению условий конкурса. Превышение лимита на 1/3 мог бы простить только при реальной необходимости, каковой здесь не наблюдается; можно спокойно сократить на 1/3, сохранив весь ход событий. Кроме того, есть наличие грубых ошибок в основном при конфронтации идеи произведения с персонажами.
Из позитивного хочу отметить, что рассказ напомнил мне ховардского "Дэмьена"(рождение мессии среди цыган) и булгаковскую часть "МиМ" (особенно апостолом Шимоном) про Иисуса. Из сюжета: один из протагонистов постоянно терпит муки ради короткого периода воскресения и является единственной высшей Силой в мире. Для теологии и философии написан уже изначально полнейший нонсенс, лишь литература позволяет выдавать некие людские дилетантские версии к этим вопросам в форме написанных произведений. Цель - показать очередное рекрутирование в апостолы абсолютно нейтрального человека. Однако, кто же его рекрутирует? Под маской Иисуса показан самоубийца, принимающий яд, под маской Симона - убийца, пытающийся убить протагониста и под масками остальных "посвящённых" соучастники этих преступлений. То есть, перед нами явные демоны? Самопожертвование не имеет ничего общего с самоубийством; это одно из лжеучений, пытающееся превратить мессию в самоубийцу(ибо он знал, что его ждёт и пошёл на это), но это полностью противоположно идеологии христианства и сравнить это с осознанным отравлением ядом та же провокативная попытка. Симон готов убить протагониста фактически без каких-либо реальных оснований, а просто из ревности. Странный "святой"... В любом случае, такие люди не способны написать "Книгу", а тем более давать миру какие-либо учения, кроме сатанинских и антихристианских. На это, возможно, должна намекать "Чёрная Сара"; вряд ли такое имя может получить кто-либо из сподвижников мессии. Если же это всё-таки пародия и/или явное высмеивание христианства (решаю в пользу автора и исхожу именно из этого), то оно слишком серьёзно, не хватает цинизма и сарказма. В любом случае, дам лишь свой личный совет автору: избегать написание произведений такого рода.
Сюжет - 4, идея - 2, персонажи - 1, стиль/грамотность - 1. Минус 1 штрафной пункт за превышение размера.
Итого - 7


5. - 7,5

Про 5-ый рассказ не буду писать много. Его плюсы: складно, продуманно и хорошо написано, но... сшит он из шаблонов и стереотипов. Снова на 2-ом абзаце я знаю развязку и концовку; снова в конце произведения я, как читатель, разочарован. "Кто не рискует, тот не пьёт шампанское", и литература не исключение. Автор, своей фантазии пора поставить более сильный двигатель и более широкие крылья, чтобы её полёт набрал высоту.
Сюжет - 3,5 идея - 1, персонажи - 2, стиль/грамотность - 1.
Итого - 7,5


4. - 10

Рассказ 4 стал у меня победителем за оригинальное сочетание. Его главный плюс - умение смешать высокое и низменное и эффектно передать это на бумаге. Если бы до чтения рассказа кто-нибудь сказал вам, что рассказ о том, как парализованный инвалид лежит и онанирует, то вы бы даже не стали его читать. Однако, передать боль человека и тонкую ниточку воспоминаний, которая даёт ему силы и не только держит на земле, но даже позволяет сражаться со страшной непобедимой болезнью - вот основная сложность такой задумки. Рассказ настолько близок к реальности, что услышь я подобное от медсестры Ангелики, я бы даже поверил ей. Знакомый медбрат когда-то давно рассказал мне реальную историю про бабушку в доме престарелых. У его шефини периодически пропадала ручка и она всех спрашивала, кто её взял, но ручка потом опять появлялась на столе. Происходило это не часто, но как-то он случайно заметил, что больная бабушка с трудом доходит до её кабинета, когда шефини там нет и... забирает на время ручку. Проследив дальше за бабушкой, он даже увидел для чего. Думаю, и вы догадались. Шефине он ничего не сказал, но интересно другое. Ведь поднимает некая сила больную бабушку и доводит до желаемой ручки... Литература всего лишь зеркало нашей жизни и это отражение мне понравилось. В рассказе нет ничего лишнего; всё чётко и к месту, даже эпиграф дополняет и гармонирует со всем произведением. Если не придираться к мелочам, то в десятку. Итог - 10.

Сообщение было изменено 02 апреля 2013 в 09:13

Рецензии жюриста Vademecum


Участник 1

На фронтоне данного рассказа можно было бы прибить плакат с надписью «эффект бабочки»: лопнувший пузырёк в стакане с джин-тоником запускает сюжетную цепочку, ведущую в детерминированном хаосе событий к знакомству Стивена (Хокинга) с Джейн (Уайлд). Бойкое сюжетно-композиционное построение является, пожалуй, самой сильной стороной этого короткого фрагмента с удачно выбранным названием. Автору удаётся оригинальным способом преодолеть статику обычных описаний, действие разворачивается здесь по законам цепной реакции, а тонкая наблюдательность позволяет запечатлеть многообразные детали оживлённой действительности на уровне макросъёмки (дата выхода брошенной на улице газеты, пузырёк на стенке стакана, кружочек фольги на полу бара).

Смелость выражения, неординарная метафоричность и ассоциативность оставляют самые положительные впечатления: «токующий» господин, «устрицей выскользнул», «гироскопично держа винно-тарелочный поднос» и т.д. Однако на другой чаше весов имеем вязкое, неудобоваримое нагромождение причастных и деепричастных конструкций, сложносочинённых и сложноподчинённых предложений.

К сожалению, человеческие натуры остаются в этой работе лишь эскизно намеченными, они переданы посредством минималистских зарисовок внешности: хорошенькая блондинка, перекошенный инвалид, официант, очкарик, бомж. Персонажи раскрываются не столько в эволюции настроений, размышлений, противоречивых внутренних импульсов, сколько в серии моторных движений, подкреплённых тем или иным внешним жестом («мило наморщив носик», «рефлексивно поежился», «от неловкости заикаясь, произнес»). В этом состоит решающий недостаток рассказа, ведь задание тура подразумевало как раз более глубокий и развёрнутый психологический анализ характеров.

6,5 балла


Участник 2

Франк — изгой и маргинал, с детства осознавший, что он «другой», что он вызывает удивление, несмотря на очевидное отсутствие аномалий во внешнем виде («был выше 〈...〉 ростом и даже шире в плечах») и умственном развитии («прекрасный диплом, хорошие рекомендации»). Особенность и ценность рассказа заключаются в оригинальной развязке. Выясняется, что главный герой является одним из немногих людей, лишённых телепатических способностей («ателепат», «глухонемой придурок»). Одна из других художественных удач в данной работе — это фигура рыжего мальчика, который признаётся детьми и даже избирается водящим в игре в прятки, ведь в классическом варианте именно он подвергся бы дискриминации из-за своего цвета волос.

В остальном, к сожалению, автор попал в капкан условностей формы, история духовного возмужания главного героя упрощена до банального. Информационной скороговоркой сообщается о фактически отсутствующем результате эволюции Франка: «Я слишком много времени провожу один. Надеюсь, работа у вас поможет это исправить. Мне хотелось бы работать с людьми». Автор довольствуется для передачи душевных движений своего персонажа не слишком затейливым мотивом одиночества, идущим ещё из детства. За неимением каких-либо коренных сдвигов в сфере эмоционально-психологического склада характера Франка можно задать вопрос, к чему вообще потребовались две невразумительные сюжетные линии, изображающие главного героя в разном возрасте.

Автор пробовал, экспериментировал, но, очевидно, работа долго не ладилась: добиться цельности, слитности фактуры и структуры ему не удалось. В разговоре доктора с повзрослевшим Франком звучат какие-то общие, порой необязательные слова, остаётся ощущение, что речь персонажей либо слабо, либо совсем никак не индивидуализирована.

8,5 балла


Участник 3

Рассказ-хроника, расцвеченный религиозным мистицизмом, зорко подмеченными этнографическими подробностями и авантюрно-приключенческой фабулой. К сожалению, эта работа не воспринимается в качестве автономной и самостоятельной единицы в рамках конкурса малой прозы. Охотно могу представить её частью более крупной формы, например, повести или романа с продуманной и завершённой сюжетной линией, с чётким направлением для развёртывания многочисленных затронутых тем (от теодицеи до бессмертия). В результате родился бы своеобразный синтез беллетристически-публицистического повествования, в котором очерково-репортажные заметки велосипедиста и рассказ мсье Елиссара Бетани шли бы чередующимися слоями.

Трудно найти объективные критерии для сравнения этой работы с другими рассказами уже ввиду разноплановой специфики жанров. Думаю, что в конкурсе большой прозы автор имел бы совсем иной успех.

7 баллов


Участник 4

Рассказ в виде монолога-размышления от лица Мартина — некогда успешного спортсмена, получившего перелом позвоночника. Главный герой уносится в своём солипсическом мире в воспоминания, упивается в буйных, хмельных, эротических фантазиях картинами прошлого, которые помогают ему строить «мосты» между той частью тела, «которая ещё думает и чувствует, и той, дохлой вороной, которая просто валяется между подушками». Начав с элементарного эгоистически-потребительского отношения к жизни и женщинам, пройдя все круги сладострастия, Мартин в итоге не предстаёт лишь блистательным пустоцветом. Образ парализованного спортсмена ёмок и многопланов, несмотря на то что автор воплощает в нём, казалось бы, преимущественно одну черту («мои женщины и их мосты – это то, что осталось у меня лично»). В этом рассказе торжествует трезвость, ровность тона и ритма, почти не обогащённых ни юмором, ни надсадным драматизмом. Сильные страсти, резкие столкновения, бурные внутренние конфликты парализованного спортсмена и любимца женщин не показываются ярко и мощно, они излагаются скорее деловито (где лаконично, где подробно).

Снежинки, зима, холод, одиночество — зимний колорит определяет атмосферу. Сильный, правдоподобный, резко очерченный характер парализованного человека воли, испытывающего искреннюю и ненасытную любовь к жизни, наряду с глубоким, хотя и сдержанным психологизмом — главные достоинства этой работы с элементами созерцательно-медитативного настроя.

9,5 балла


Участник 5

Наполненный интонациями древнегреческой трагедии, умелый и привлекательный рассказ повествует о дружбе и преданной любви, о жизни и смерти на фоне пастельных красок увядающего дня. Тщательно выписанный бытовой реализм дрянного отеля в лучах заходящего солнца либо оттеняет излучины ищущей, мятущейся человеческой души протагонистов, либо помогает воссозданию драматического или лирического настроения: парализованный по пояс Адам («половина человека») наблюдает закат через раздвинутые наполовину шторы. Балансируя на грани между сентиментальной красивостью и неиспорченным натурализмом, автору удаётся оснастить рассказ философским раздумьем («Так вот, господин Бернс, знаете что самое страшное в жизни?»), окрасить высокой романтической мечтой («Эва мечтает о ребенке. И она тебя любит») или осложнить ироническим, где мягким, где сурово язвительным подтекстом («Реклама дорогой машины была в этом районе также абсурдна, как начищенная табличка с номером 12B на обшарпанной двери комнаты»).

Некоторые элементы получились, на мой взгляд, менее удачными. Ретроспектива из диалога протагонистов, в которой обрисовывается судьба потерявшего мужество противостоять удару судьбы Адама («Мы столько сил потратили с Эдит, чтобы вернуть тебя к жизни, а ты сбежал...»), вызывает ощущение деланности и неестественности. Далее, беременность, оставшаяся незамеченной на протяжении трёх месяцев, феномен, конечно, возможный, но маловероятный. С другой стороны, понравилась оригинальная интеграция фотографий из задания тура в сюжетную структуру рассказа.

Следует отдельно отметить стиль и сжатую, энергичную экспрессию автора. Затейливые конструкции метафор, сверкающие эпитеты, богатство ассоциаций, в которых проявляется безупречное чутье художника, придают рассказу особую нарядность. Вот, например, один из показательных примеров мрачноватой эстетики: «Еле заметные красные капли тонким узором покрывали эти застекленные лица».

10 баллов


Участник 6

Поток сознания, скорее даже вульгарная исповедь безнадёжного ловеласа, теряющего силу воли при виде очередной юбки. Отсутствие хроникального сюжета или цельной композиции отнюдь не смущает, автор демонстрирует умение строить художественную ситуацию, лепить изнутри характер, показывать в данном случае глубоко декадентскую закономерность и неотвратимость поступков протагониста («необратимо болен и неизлечим»). Раздираемый похотью персонаж эгоцентрически взвинчен, крикливо размалёван, как на базарном холсте, и осознаёт в общем своё довольно безответственное существование («Где та пресловутая совесть?»). На этом глубь характера полностью исчерпывается: какие-то иные внутренние тембры, философско-этические искания или более тонкие эмоции отсутствуют.

Работа стилистически интересна: субъективизм, фрагментарность, разорванность имеют определённую эстетическую ценность. Можно считать, что эксперимент скорее удался, но связь с темой тура слабая.

6 баллов

Рецензии жюриста imnotsleeping


Рассказ 1

Вполне мог бы получиться милый и романтичный рассказ об удачной цепочке совпадений, из-за которой молодой человек в инвалидном кресле находит себе любимую. Но увы-увы. Описание цепочки совпадений слишком шершаво и из-за этого теряет необходимую динамику. Все вот эти “гироскопично держа”, “винно-тарелочный поднос” и, наконец, “заплесневелая мошна”. В конце рассказа названы два имени: Стивен и Джейн. Видимо, намек на Стивена Хоукинга и его первую жену. Который не очень понятно зачем был нужен. Тем более, что в 1963-ем году Хоукинг не был “молодым человеком, перекошенным в своей инвалидной коляске”.

Неплохая задумка, хотя и не слишком оригинальная. Но неудачная реализация. С непонятным намеком на Стивена Хоукинга и его первую жену.

Оценка: 3


Рассказ 2

Вполне доброкачественно. “Ателепат” в мире телепатов. Оказывается изгоем общества и натуральным инвалидом со справкой и на пособии. Автор всё вывернул в общем в позитивном ключе. Что, мол, надежда для героя есть, а если не для него самого, так для других таких же. В результате в том числе и его усилий. Тут можно было бы заметить, что стать пожизненным подопытным кроликом, это сомнительное развлечение на самом деле, но в эту сторону сюжет не развивается. Оставленно много “пробелов”, относящихся к жизненному пути героя: какое у него “образование близкое к медицинскому”, например, или почему он считается инвалидом, который не может работать? Словами-то он с окружающими вполне нормально коммуницирует.

Хорошая задумка, хороший язык, связь с темой есть. Было бы хорошо, если некоторые детали были бы лучше проработаны.


Оценка: 8


Рассказ 3

В одной палате лежат бог, кувейтский шейх и участник океанского литконкурса. Тут в палату входит Чёрная Сара и говорит.... (из несуществующего анекдота)

Перед нами очередная альтернативная история религий. Точнее христианства, а может и всех сразу. Один из героев анекдота – однофамилец Хассана ибн Саббаха, что кагбе намекает. Избранный народ – цыгане. Воскресать и умирать приходится раз в тридцать лет. Роль других-прочих персонажей (Симона, Черной Сары) остается до конца непонятной.

Налицо использование элементов из других книжек. Например, “Маятник Фуко” и “Код Давинчи”.

Привязка к теме: очень. В нездоровом теле не просто здоровый дух, а натурально святой. Написано гладко. Не хватает кристальной ясности сюжета, которая, кажется, была свойственна некоторым другим произведениям того же автора.

Оценка: 7


Рассказ 4

Воспоминания о бывших девушках. В этом, в общем, не новом жанре, даже для океанских литературных конкурсах не новом, автору удалось написать по-настоящему хороший рассказ. Яркие, разнообразные образы. Без излишнего пафоса и соплей с сахаром. Хороший язык. Размышления и ощущения главного героя переданы очень живо. Рассказ ни в какой момент не уходит ни в трагизм, ни в сентиментальность, ни в восторженность. Затянутости нет. Удивительно – но факт. Связь с темой безусловно есть.

Оценка: 9


Рассказ 5

Драма, драма. Человек попал в аварию и через два месяца убил себя. В здоровом теле не оказалось здорового духа. И в нездоровом теле это быстро выяснилось. Однозначно хороший язык. И хорошие диалоги. Уборщица, которая чистит ручку, и придурки в морду – замечательно. Но весь сюжет в целом перебор по части пафоса и драматических событий. Авария-кризис-беременность жены и самоубийство, как кульминация.

При этом внутренняя логика героя остается в общем непонятной. Ему кажется, что он никому не нужен и ни на что не годен. При том, что у него явно были до аварии какие-то занятия, и сохранилось достаточно самостоятельности, чтоб продолжить хотя бы какие-то из них.

Оценка: 7


Рассказ 6

Какой-то поток сознания. Про мужскую охоту на женщин. Связь с темой не проследилась. Вкрапления странного немецкого и странного же английского. В общем странно и непонятно зачем. И даже не слишком понятно, о чем. Кроме банальностей.

Оценка: 3

Рецензии жюриста TillEulenspiegel


Рассказ 1

Сама по себе задумка не очень оригинальна и свежа. Но на этом в принципе и всё из критики как таковой. Автор предлагает нам в очередной раз убедиться, что эффект бабочки – это не просто красивая теория из книжки. Подробно описывая каждую деталь в цепочке происходящего он как-будто заставляет нас самих проделать путь от пузырька на дне стакана до знакомства Стивена с блондинкой. Рассказ оформлен в стиле непрерывного наезда камерой, что придаёт ему определенную динамичность, которая в свою очередь является своего рода противовесом, нейтрализующим статичность прикованного к инвалидному креслу Хоукинга, и одновременно отражает стремительное перманентное движение в мозгу неподвижного человека. От имени блондинки немного веет тарзанщиной, вызывая контрастные ассоциации в голове, читателей, но, возможно, и самого Стивена. Но это не так страшно, и даже наоборот направлено на то,чтобы подчеркнуть возможные представления читателя о мечтах и фантазиях разбитого параличом человека. Округляет и смягчает жесткость контрастов конец рассказа, указывающий помимо всего прочего на цикличность происходящего. Осталось загадкой, что именно хотел сказать нам автор, используя конструкцию „...ежих новостей...“. Дефект речи Хоукинга или нечто другое? Если честно, обрадовало малое количество знаков. Умение вместить свою мысль в несколько предложений уже достойно внимания. Понравилось изобилие персонификаций в рассказе. Соприкосновение с темой тоже имеет место.
8 баллов


Рассказ 2

Социально-критическая зарисовка из жизни ателепата Франка. Всё описано гладко, рассказ разбит на несколько частей, каждая из которых хоть и обрывается на первый взгляд внезапно, все же находит логическое продолжение в одной из последующих. Не являющийся по сути больным, главный герой сам изначально позиционирует себя несколько ущербным, т.е. присутствует в критике общества и индивидуально-психологическая составляющая. Однако это не тот рассказ, который хотелось бы перечитывать вновь и вновь. Тематика затронута, но этого к сожалению недостаточно. Признаюсь, я изо всех сил пытался не заниматься сравнительным анализом при оценке работ. Но эти попытки не увенчались ничем – уж очень сложно это в финальной части конкурса. Рассказ, не являющийся сам по себе плохим, теряется на фоне остальных, недостаточно ярок.
6,5 баллов


Рассказ 3

Работа, заслуживающая особого внимания. Именно так я представляю себе сценарий к фильму если не Дэвида Линча, то хотя бы Джима Джармуша. Мистическая история, интригующая своей изначальной недосказанностью, начинается как классический детектив. Франкоговорящий „Вечный Жид“, помещенный в напряженно-расслабленную обстановку цыганского табора безусловно впечатляет своей красочностью. Вообще автору удается создать атмосферу таинственности, туман которой хочется либо рассеять, либо уснуть прямо в нём и быть убаюкиваемым картинами, детально выработанными создателю этого шедевра. Немного теории заговора, немного эзотерического веяния, немного обращения к новомодным дивайсам и новым технологиям – и вот он готов, ваш рассказ третьего тура литконкурса, претендент на призовое место. Тема раскрыта. А вот перебор с количеством знаков – это зря.
8,5 баллов


Рассказ 4

Женщины как мосты...мосты между прошлым и настоящим, между здоровьем и болезнью, синапсы, позволяющие инвалиду, от лица которого ведется рассказ не сдаваться и, несмотря на все обстоятельства, вдыхать ароматы жизни, которые хоть и остались где-то позади, тем не менее ощущаются рассказчиком ничуть не менее остро. В этом рассказе понравилось всё - от идеи до оформления. Наполненность метафорами и символикой перемежается описанием совершенно конкретных переживаний бывшего спортсмена(?)-сноубордиста, получившего фатальную травму, и именно это даёт читателю понять, что главный герой не депрессивно тонет в воспоминаниях, а по мостикам в виде женских имён и связаных с ними мыслей пытается вновь почувствовать, услышать и увидеть. На мой взгляд тема затронута так глубоко, как ни в однойдругой работе этого тура. Не боясь каламбура, могу сказать, что автор заставил проследить ход мыслей и ощущений протагониста до самого спинного мозга.
9 баллов


Рассказ 5

Начало с описанием типичного запаха дешевого отеля и обоев, клоками свисающих со стен, тусклый свет, хоть это и довольно хитрый приём, заставляющий читателя мгновенно погрузиться в мрачную атмосферу рассказа, уже вызывает симпатию. История Адама и Евы, рассказанная на новый лад, конечно, имеют свою оригинальность. Адам, познавший добро здоровья и зло болезни, и впавший от этого в уныние, беременная Ева, возвращение в Эдемский сад (отель) и трагический конец с надеждой на продолжение а-ля "король умер, да здравствует король" - всё это интересная задумка. Если честно немного отталкивает тот факт, что соответствие теме не то, чтоб притянуто за уши, но воспринято слишком буквально, как-будто автор боялся снижения баллов за недостаточное раскрытие, и поэтому получается как-то немного неуклюже и топорно.
7 баллов


Рассказ 6

Собственно, это и не рассказ, а поток сознания в преддверии долгожданной весны. Хорошо передана хаотичность мыслей, изобилие обиходной речи и вставки на английском лишний раз указывают на сумбурность происходящего в голове персонажа, от лица которого ведется повествование. Можно было бы назвать эту работу "Секунда из жизни мозга мартовского кота". И вроде бы всё нормально, мала букаф, термины, используемый человеком, который кагбе в теме, но сиравно как-то не цыпляет. Автору не стоит принимать это лично, возможно, дело в недостаточной настроенности на волну, вернее в расхождении между тем настроем, в котором автор писал, и тем, в котором члены жюри читали и воспринимали. Впрочем, могу сказать только за себя: 6 баллов.

Сообщение было изменено 02 апреля 2013 в 09:30

Рецензии жюриста rudiiiii


Для начала хочу поблагодарить каждого автора*, который написал рассказ в рамках этого конкурса. Именно авторы и их рассказы сделали этот конкурс таким, каким он был. А был он замечательным.

В финальном туре я столкнулся с несколькими проблемами. Например количество рассказов. Оно говорит о том, что не все сданные рассказы - конкурсные. Раньше это не было проблемой для меня, но в финале, где идёт речь о победе во всём конкурсе, это заставило меня задуматься. Но потом я понял - даже если по рецензии и оценке получится так, что мне какой-то внеконкурсный понравился больше конкурсных, то это говорит лишь о том, какой шанс упустил тот автор своим неучастием на конкурсных условиях.

Но перейдём к самому финальному туру. Он получился, на мой взгляд, очень хорошим. И это привело к ещё одной проблеме. Из-за высокого уровня рассказов, "абсолютные" оценки не имеют смысла, т.к. разброс (особенно в первой четвёрке) получился бы минимальным. Из-за этого я отошёл от той системы оценок, которой пользовался в первых двух турах и оценивал финальные рассказы относительными оценками. Лучший в этой системе получает 10 баллов, а потом идут остальные с тем отставанием, которое я считаю правильным, но в любом случае не менее одного балла. Таким образом эти оценки надо рассматривать в общем контексте тура, а не как абсолютные величины.

Так же хочу отметить, что никто из авторов не проигнорировал тему. Она присутствует во всех рассказах. Таким образом за "отсутствие тему" никто баллы не терял. И меня это очень обрадовало.


* - Здесь и в последующем использованный мужской род служит более простой читаемости текста и включает в себя как мужчин, так и женщин. В виду анонимности авторов, использование подходящего рода не представляется возможным.



Рассказ 6

Мне понравилась идея этого рассказа. То, о чём пишет автор, мне понятно и описание ощущений в принципе правдоподобно. Развитие мыслей, их темп и внутренний диалог - всё это мне в принципе нравится.

А теперь вполне ожидаемое "но": Хоть я и могу разглядеть там тему (правда только используя фантазию), но в принципе автор написал "мысли лирического героя о чём-то своём". Это мне напоминает свободное писание - упражнение, где люди пишут всё, что им приходит на ум. Не вдумываясь и не читая уже написанное. Просто поток мыслей. Без особого редактирования. Я себе почему-то представил лирического героя, который рассказывает это всё на встрече анонимных больных зависимостью.

Я не без удовольствия читал этот рассказ. Некоторые слова "улыбнули", но я всё же считаю, что место им скорее в разговорах с друзьями. Мне даже хотелось назвать этот текст "антилитературным", но какое право я имею обозначать границы литературности?! Поэтому скажу так: На фоне всех остальных рассказов этого тура, я считаю этот самым "слабым". Или "нелитературным". Как кому больше нравится. В итоге это 3 балла.



Рассказ 1

Очень милая зарисовка. Несмотря на то, что длинные предложения, которыми пропитан весь текст, довольно сложно читать, они хорошо передают атмосферу рассказа. Описание "судьбы" пузырька, потом стакана, потом фольги на полу итд. мне тоже очень понравились. Автор смог на довольно маленьком текстовом пространстве очень живо и красочно передать суть и динамику происходящего.

Примеров удачных, на мой взгляд, языковых поворотов в тексте много. И бутылка и поднос и газета и весь эпизод с коляской и и и..

Я не намерен придираться к привязке к теме. Пусть она там и пришита прозрачными нитками, но она там видна и не является инородным телом. Лично мне скорее мешало то, что сама история далековата от реальности. Начиная цветом волос Джейн (если это та Джейн) и заканчивая тем фактом, что Стивен ещё лет 5 передвигался без коляски. Опять же - это всё ещё вполне в рамках "свободы мысли автора", но мне немного мешают привязки к историческим событиям, которые при этом с непонятной мне целью искажаются.

В плане оценки этот рассказ пострадал от моей системы оценивания финального тура. В других турах он получил бы заметно более высокую оценку. Но в финале и на фоне лучших рассказов этого тура он смотрится как зарисовка. Милая, с симпатичной мне динамикой и языком, но всё же зарисовка.
Поэтому 4 балла. Но спасибо автору - читая этот рассказ, я улыбался



Рассказ 3

Захватывающий и интересный рассказ о бессмертном Елиссаре Бетани и велосипедисте Эдельштейне. О этом рассказе очень сложно писать. И я думаю, что для многих читателей и, вероятно, моих коллег, этот рассказ будет фаворитом на победу в этом туре и в этом конкурсе.

Написан рассказ очень хорошо. На самом деле, смешать мысли и рассказ из перспективы лирического героя (пусть даже в виде блога) с отрывками из записей другого человека так, что бы это всё читалось складно и не мешало восприятию - довольно сложно. Но автор легко справился с этой задачей. Хотя в уровне автора после прочтения этого рассказа сомнений и не возникает.

Но есть одно "но", которое мне довольно сильно мешает и которое, вместе со значительным превышением лимита по размеру, привело к тому, что в моём рейтинге этот рассказ не попал в "призовую тройку". А именно - размах и формат этого рассказа выходит далеко за рамки этого конкурса. Этот рассказ мог бы быть первой главой (или началом первой главы) большого произведения. Вариантов развития сюжета - тысячи. Действующих лиц уже введено довольно много и конца этому не видно. Любовная история тоже намечена. Мистика и бессмертие обозначены. Даже географический размах действия впечатляет.

Я ничего не имею против масштабных произведений. Но я не видел и не вижу никакой возможности для автора "начать и закончить" такое произведение на предоставленном условиями конкурса пространстве. И этот рассказ конкретно для меня ещё раз подтвердил эти опасения. Размах впечатляет, но поставленная планка, на мой взгляд, не взята. Если такое произведение будет дописано и издано, то я обещаю купить эту книгу. И я уверен, что эта история может иметь большой успех. Но я оцениваю то, что вижу на данный момент, а не потенциал материала. И на данный момент это для меня незаконченный рассказ.

В итоге от меня за этот рассказ 5,5 балла. В конце концов решающим моментов в борьбе за третье место стало слишком уж значительное превышение по размеру.



Рассказ 5

Рассказ о трагедии в жизни человека, которая его сломала. От таких историй часто отдаёт вторичностью. Это не критика, а описание восприятия. Особенно отель показался до боли заезженным стереотипом из, скажем мягко, третьесортных голливудских фильмов. Из-за этого всего в первый момент рассказ оставил неприятный привкус. В какой-то степени даже реакцию отторжения.

Но потом я понял, что так и должно быть. Этот рассказ и должен создавать такую атмосферу. Это рассказ о человеке, который сдался даже не попытавшись бороться. Который из-за обдуманного с его точки зрения, но объективно импульсивного поступка не увидит, как растёт его ребёнок. Не сможет дать ничего ни ребёнку, ни его матери, с которой вообще не понятно что будет после очередного потрясения такого масштаба за кратчайший период. Именно эту суть и эту атмосферу автор передал просто замечательно. То, что сказал ему друг после того, как бросил фотографии на кровать, вообще прекрасно. Оно, опять таки, не ново, но в таких случаях люди редко вспоминают, что их уход из жизни - это боль в первую очередь для их близких. При том что имея руки, как бы глупо это не звучало, инвалид всё ещё может достаточно многое делать самостоятельно. Тем более руками и мышцами мастера спорта по плаванью.

Мне понравилось, как автор встроил тему конкурса в рассказ. Очень оригинально. Жаль только, что для читателя вне конкурса останется непонятным, кто был изображен на фотографиях. Но это не минус, а скорее запись на полях.

В итоге этот рассказ меня зацепил. Несмотря на все стереотипы и ощущение вторичности при первом чтении. Этот рассказ даёт почву для размышлений на важные темы и задаёт очень интересные (риторические) вопросы. Второму месту он проигрывает за счёт того, что мне очень уж понравилась свежесть и оформление идеи "второго места". Поэтому от меня 7 баллов за этот рассказ.




Рассказ 2

История ателепата Франка Мэллори. Что тут сказать - браво! Долгое время читатель не понимает что именно не так с Франком. И только в самом конце раскрывается суть его "отличия" от остальных. И только тогда становится понятно, что весь рассказ написан в жанре фантастики.

Мне очень понравилось. Мысль о том, что в мире, где каждый человек телепат, "ателепат", т.е. человек, который в нашем мире и в наше время считается полностью нормальным, практически инвалид - представлена и проработана отлично. Без преувеличений и с использованием вполне жизненных и знакомых многим ситуаций.

Мотивация Франка, его ровесником и врачей - как обычного, так учёного, который интересуется ателепатами - поданы очень правдоподобно и без натяжек. У истории есть начало и есть конец. Смены "кадров" понятны без дополнительных пояснений. Перспектива выбрана правильно, т.к. она позволяет долго скрывать суть "болезни" Франка. Да и писать из перспективы ателепата можно намного правдоподобнее и доступнее, если исходить из того, что читатели в большинстве своём не телепаты. Рассказ не затянут и не обрублен. В общем автор молодец!

Уступает этот рассказ всего лишь одному. Но там отдельная история, которая будет понятна после прочтения соответствующей рецензии. Ну а этот рассказ получает от меня 8 баллов!




Рассказ 4

Что тут сказать? Для меня это шедевр. Я долго молчал и думал после прочтения этого рассказа. Если говорить о его минусах, то на ум мне приходят разве что моменты, которые указывают на то, что этот рассказ никто не редактировал/не перечитывал. Это формулировки типа "она, как всегда, приходит обычно очень поздно" или "она сбрасывает на одеяло на кресло" или пару моментов с пунктуацией и пробелами. Но на этом моя критика и заканчивается.

Рассказ напомнил мне рассказы знакомых спортсменов о международных сборах и соревнованиях. И романы, которые там возникают между тренировок, теор. обсуждений и подготовок экипировки. Идея с мостами, их различиями и их значение для лирического героя в его положении - это очень сильно. Очень хорошо получились переходы. Переход от описания его женщин и отношений с ними к спуску на сноуборде. С сюжетной точки зрения переход непростой, но автор берёт эту планку без проблем и очень элегантно. Так же и название - снежинки и размышления на эту тему во всех её проявлениях. Это действительно классно! Я редко считаю, что цитата из другого произведения, которую приводят перед самим рассказом, уместна или что-то даёт читателю. Но в данном случае даже это прекрасно и, если не дополняет рассказ, то в любом случае подчёркивает один из его важных посылов.

Я думаю, что моё отношение к этому рассказу очевидно. Большое спасибо автору за этот рассказ! И не смотря на те маленькие минусы, которые я назвал в начале, это, разумеется, 10 баллов. И то только потому, что больше нельзя. Лично для меня это лучший рассказ всего конкурса. Ради таких рассказов нужно проводить конкурсы такого плана!

Сообщение было изменено 02 апреля 2013 в 14:43

Оценки за финальные рассказы.




Поздравляю Raspator с победой!

Огромное спасибо всем участникам, читателям, жюристам, зрителям и просто прохожим! Особенная благодарность Dealer, который поставил конкурс на ноги.

Желаю всем дальнейших (писательских) успехов!

Супер!!! Распатора поздравляю от души. Достойные рассказы! А меня в итоге со вторым местом поздравляю. Неожиданно!

Спасибо всем членам жюри. Проделана действительно серьезная работа!!!

Сообщение было изменено 02 апреля 2013 в 10:55

Всем спасибо, организаторам, авторам, коллегам по жюри и, конечно, всем читателям, которые своим энтузиазмом не давали конкурсу засохнуть. Будем надеяться, что следующие литконкурсы будут не хуже.

поздравляю всех финалистов! сильны! особенно поздравляю Распатора с победой в третьем литконкурсе подряд! мастер!
жалко фагот не написал в финал

хотелось бы сказать спасибо всем членам жюри в составе шести человек и гёрли за отличную и очень добросовестную работу!

Сообщение было изменено 02 апреля 2013 в 10:09

Поздравляю Распатора, с победителя торик

Suavis_somnium пишет:

---

Поздравляю Распатора, с победителя торик

---

А может победителю тортик?

Я бы хотел поздравить cthulhu!
С почетным третьим местом.

Не читал его последнего рассказа. Когда станет известен номер и у меня будет время, я обязательно его прочитаю.

Мне интересно наблюдать за chtulhu, как за автором. Считаю , что у него есть крапкие задатки текстописца. При постоянных тренировках и при вырaбoткe своего жанра, уверен, cthulhu сможет производить должное литературное впечателние.
поздравляю!)

jour пишет:

---

Я бы хотел поздравить cthulhu!
С почетным третьим местом.

Не читал его последнего рассказа. Когда станет известен номер и у меня будет время, я обязательно его прочитаю.

Мне интересно наблюдать за chtulhu, как за автором. Считаю , что у него есть крапкие задатки текстописца. При постоянных тренировках и при вырaбoткe своего жанра, уверен, cthulhu сможет производить должное литературное впечателние.
поздравляю!)

---

Третье, оно же предпоследнее.

Номера вообще-то в той же табличке, где и оценки.