Всё было бы не так, если бы не она...

Я любил эту женщину. Столь же сильно как и ненавидел её.

Кроки, моему плюшевому крокодилу метром длиной, в этом году исполнилось 30 лет. Чтобы дети не растрепали его в пух и прах, я уложил его в пластмассовый контейнер с крышкой и убрал в кладовую. Там хранятся и прочие другие сокровища, мои потёртые, потрёпанные, выцветшие и блёклые реликвии былых дней. Несколько вместительных ящиков, таящих в себе секреты моей истории становления тем, чем я являюсь сегодня.
Если бы не она - мне никогда и в голову не пришло бы, хранить всё это, бережно упаковав в контейнеры из прозрачного пластика.

Она была невероятным фанатиком порядка. Она подписывала, подшивала, сортировала и раскладывала по полкам, коробкам и ящикам. Ей во всём нужна была система, в неубранном доме она терялась, нервничала, становилась сумбурной и неуравновешенной, казалось, что внешний хаос усугубляет её хаос внутренний. Это было абсолютно очевидно, и тем не менее она неустанно подчёркивала это, упорно стараясь привить и мне любовь к порядку. Ей удалось это в конечном итоге. Кроки, Луи и большой огненный дракон из конструктора Лего мирно почивают в своих жилищах, не страшась ликвидации по причине престарелости. Фотоальбомы, дневники, рисунки, школьные тетради, старые книги, сувениры из путешествий и прочая мелкая утварь тихо покоится в недрах этой кладовой…

Если бы не её многогранность и стремление к самосовершенствованию - вероятно я не имел бы сейчас столь разносторонних интересов и широких познаний, не повидал бы многих стран, не практиковал бы йогу, не любил бы горную романтику, не имел бы обширной библиотеки, не пел бы и не играл бы на гитаре, не писал бы книги для детей, не был бы убеждённым вегетарианцем... Если бы не она - мы бы не изображали голосом хрипение простуженного медведя, пение кашалота, цокание гарцующего жеребца, энциклопедия мирового океана не была бы долгое время моей настольной книгой, а кус-кус с овощами, приправленный кэрри и имбирем, моим любимым блюдом, я бы не имел возможности созерцать бескрайние Альпийские панорамы с одного из Тирольских пиков, я не ходил бы за ней на стадии полного изнеможения по Венской Альбертине, умоляя вернуться домой, у меня бы не прорезался первый зуб в Египте и я не научился бы ходить в Турции, а плавать в Австрии.

Если бы не её беспокойная натура и извечные метания -я не ценил бы так сильно постоянство чувств и верность своим убеждениям и взглядам, не стремился бы так долго к идеальному брачному союзу, прочному и надёжному. Я бы не страдал тогда от её частых разъездов, от страха, что она бросит меня и никогда больше не вернётся.

Если бы не её неизменный максимализм во всём, её требовательность и принципиальность - мне не удалось бы добиться всего того, чего я добился к моим 38 годам. Она баловала меня порой и изнеживала до безобразия, а потом с равной силой обрушивала на меня поток правил, распорядков, требований и задач. Я не раз чувствовал себя задавленным её властностью, я бунтовал в силу своего упрямства и свободолюбия, я давал волю юношеской дерзости, я был нерадивым и неряшливым из принципа, и попросту ленился. Я раскидывал в сердцах одежду, я рвал тетради на клочки и выкидывал их в окно, я выкрикивал слова ненависти и рыдал от отчаяния. Я регулярно вкушал прелести штрафных санкций, запретов на развлечения, отмены карманных денег, и в бесконечных битвах её честолюбия и моей строптивости, я терпел поражение за поражением. Но когда я шёл на уступки и был готов к переговорам - она терпеливо объясняла смысл и назначение любого правила, пользу любого неудобного мне требования, и разумность её доводов усмиряла меня. Тогда следовал заданному курсу, но уже по собственному желанию, а она хвалила и мотивировала меня в ответ. Если бы не она - я бы не знал, что такое сила воли, стойкость и выдержка, я бы не научился рациональному подходу к жизненным задачам, не научился бы достигать своих целей, стремиться к успеху, выигрывать.

Если бы не её вспыльчивость и неустойчивая психика - я бы не запирался в своей комнате, не клеил на дверь таблички "вход воспрещен", не мастерил бы пропуски для входа. Не боялся бы её гнева, не терял бы дара речи и способности соображать, в то время как она кричала до хрипоты. Я бы не ценил так высоко способность сохранять самообладание в любой ситуации. Я бы не обходил бы всю мою сознательную жизнь стороной чрезмерно эмоциональных женщин.

Если бы не её безграничная любовь и неиссякаемая вера в меня - я никогда бы не понял, что такое преданность и самопожертвование, никогда бы не почувствовал на собственном опыте, что есть кровная привязанность, что есть страх потери, что есть прощение.

Если бы не она - я бы не носил светло-голубых рубашек. Она была ярой их поклонницей. Одноцветные, в мелкую полоску, в клетку, бледно-небесные, нежно-васильковые. Голубой цвет - гармоничный и успокаивающий, благородный и возвышенный одновременно, говорила она. И к тому же - он так подходит к цвету твоих глаз...

Если бы не она, у меня не было бы таких глаз - светло-голубых, ясных, с холодным стальным отблеском.

***
-Спокойной ночи, дети, я выключаю свет.
-Ну папа, папа, ещё немножко! расскажи нам какую-нибудь историю!
-Эх, мальчики, ну был же уговор, после книжки - спать! Я и сам уже совсем устал.
-Ну пожалуйста!
-Ладно уж... Включайте ночник. Какую историю вам рассказать?
-Историю про наш дом!
-Но я вам рассказывал её уже секстиллион раз. Вы её наизусть знаете.
-Папа, такого числа не бывает!
-Ещё как бывает, только во 2-ом классе его ещё не проходят. Это громаднейшее число, состоящее из единицы с 21 нулями. Представляете? Ну да ладно, это уже другая история. А с нашим домом дело было так:
Я заказал строительство дома 9 лет назад, когда мы с мамой узнали, что вы появитесь на свет. До этого мы жили в малюсеньком апартаменте в Мюнхене, всё равно мы дома толком не бывали. Но когда узнали про вас - мы ужасно обрадовались и сразу же решили, что нам нужен не просто дом, а самый лучший дом на земле, в котором мы будем жить все вместе.
А проект самого лучшего дома на земле был у нас готов уже задолго до этого момента. Ведь построен этот дом по планам вашей бабушки. Бабушка мечтала о нём и вынашивала свои планы долгие годы. Она составила целую папку с чертежами и эскизами, выбором строительных и отделочных материалов, техническими характеристиками, интерьером отдельных комнат, в общем она со свойственной ей доскональностью продумала в нём каждую мелочь. Например, бабушка решила, что все окна в доме должны быть оснащены двустворчатыми деревянными ставнями, и непременно с ручным механическим затвором. Ей нравилось представление, браться за старомодную рукоятку, медленно крутить её и наблюдать, как ставни распахиваются сантиметр за сантиметром, приглашая солнечный свет в уютные комнаты... Ну, что притихли?
-Папа, и поэтому дом такой большой и весь белый снаружи, только крыша серая и ставни тоже.
-Именно. А справа и слева от парадного входа стоят магнолии. Рассказать про магнолии?
-Магнолии это тюльпанные деревья, ты их так называл, когда был маленьким мальчиком, и поэтому бабушка их так любила и хотела, чтобы они цвели перед домом!
-Ну вот видите, вы и без меня уже всё знаете. Цветы магнолии похожи на гигантские бледно-розовые тюльпаны, нежные и элегантные. К сожалению, они очень медленно растут и, чтобы не садить молодые саженцы и ждать невесть сколько, пока они превратятся в большие деревья с пышными кронами, я старался найти подходящий земельный участок с уже растущими на нём магнолиями… Что вы смеётесь? Да, это было очень сложно и я почти отчаялся! Да, и именно по этой причине нам пришлось переселиться из Мюнхена в наш славный Безансон. И я уверен, бабушке бы понравилось здесь, она ведь обожала французскую кухню, не говоря уже о винах!
-Папа, расскажи нам про бабушку. Какой она была?
-Она была волшебной...
-То есть волшебницей?
-Ну, отчасти и волшебницей! По крайней мере, она умела подговаривать деда Мороза и зубную фею, приносить мне именно те подарки, которые я желал! А ещё она знала волшебные колыбельные и часто пела мне их перед сном. А помните, как надо целоваться носами? Вот, это мы с бабушкой выдумали, когда я был совсем маленьким.
-А где она сейчас? почему не приезжает в гости?
- Хм, точно не знаю, но думаю, она уехала на таинственный необитаемый остров, очень далёкий и никому не известный. Ваш дед рассказывал, что она временами говорила о своём намерении, когда-нибудь исчезнуть и пожить на райском острове вдали от цивилизации. Наверняка её мечта сбылась, она нашла свой остров и сейчас развлекается там под пальмами в своё удовольствие. Но, кто знает, может быть в один прекрасный день она вернётся к нам - представляете, в какой дикий восторг она придёт от нашей тропической оранжереи с внутренним бассейном? А от ставень, от магнолий и от алебастровых карнизов в приёмной она просто упадёт в обморок, да? что и говорить, всё вышло в точности, как она хотела...
...
-Пап, почему ты молчишь?
-Я устал, дети. Пожалуй, хватит историй на сегодня.
-Папа, давай пойдём завтра в Мюзе дю тан?
-Но мы же были там уже сколько раз? Хотя, отчего бы и не сходить.. А теперь, закрывайте глазки, и баю-бай.

***
Если бы не она - всё было-бы по-другому. Я бы был другим. Начиная с цвета глаз и заканчивая профессией. Я не носил бы голубых рубашек, мой научный интерес к морю не проснулся бы ещё в средней школе, я не стал бы магистром океанологии в Монпелье, не женился бы на женщине - инструкторе йоги, не выстроил бы вдохновленный её идеями эту превосходную виллу в одном из самых живописных уголков Франции, не садил бы душистые гиацинты, просыпающиеся к её дню рождения, не носил бы на шее кулон из леопардовой яшмы, некогда ей подаренный, не называл бы близнецов мышатами, не плясал бы с ними в детской под модные радио-хиты, как это делали мы с ней некогда. Не хранил бы старину Кроки в пластмассовом боксе, не устроил бы мой личный музей времени в этой кладовой, не чувствовал бы этой беспредельной тоски, сидя здесь в окружении наших вещей. Eё вещей…

Кроме детских игрушек и разнообразного барахла тут на одной из полок находится увесистая коллекция камней со всех концов света. Из горных ущелий, с морских побережий, с берегов водоёмов и других мест. Мне нравились камни, нравилась неповторимость минеральной текстуры и контуров, нравилось разглядывать узоры, созданные самой природой, ощущать в ладонях некую тяжесть и чувствовать под пальцами то гладкую, то шероховатую их поверхность. Мы собирали камни везде, где мы бывали впервые, или она собирала их для меня и привозила из своих путешествий со вторым мужем. Привычка собирать камни была нашей общей безобидной блажью, она примиряла нас и была залогом нашей дружбы. Когда она после очередной ссоры дарила мне камень, я знал, что время забыть все обиды и обняться...

Если бы она не отправилась на свой необитаемый остров посредством ноотропного коктейля около 20 лет назад - она бы была со мной сейчас, обнимая меня крепко, ласково проводила бы подушечками пальцев по моей переносице, её глаза блестели бы от слёз и безграничной невыразимой словами любви, и я был бы счастлив ощущать её близость. Она всё равно всегда присутствует здесь. Здесь в этом мире, здесь в этом доме, здесь в этой кладовой, здесь в моём сердце. Всё было бы так же, но по-другому.
Всему своё время, мама.